— Я все еще считаю, что следить за Лафейсоном — плохая идея.
Как и ожидалось: Пэн замирает в одном положении с нахмуренными бровями, а уже через секунду нагло скалится, полностью сосредотачиваясь на разговоре.
— Почему нет? — искренне недоумевает он. — Брось, Птичка, не будь такой, как все хаффлпаффцы!
— Какой?
— Занудой!
Венди внутренне рычит, разумно не обращая на фразу-провокацию никакого внимания.
— «Почему нет», Питер? — возвращается она к старому. — Потому что это Локи Лафейсон. — Ужас всех студентов Хогвартса, кроме Слизерина, пожалуй. — И ты сам знаешь, какие про него ходят слухи.
Пэн резко вскидывает брови вверх. В выражении лица чистое детское любопытство.
— И какие же? — с неподдельным интересом справляется он.
Конечно, никогда не упустит возможность узнать компрометирующие сплетни. Чтобы потом их выгодно использовать.
— Что он до сих пор практикует темную магию, и поэтому за ним следит Министерство, — говорит Венди и добавляет шепотом: — А еще, что он использует непростительные заклятия.
Одно лишь словосочетание вынуждает ее поежиться.
— А… — энтузиазм Пэна мигом спадает. — Ну, это не слухи.
Венди застывает. Ей же послышалось?.. Нет, правда. Она резко выпрямляется в тонко натянутую струну и ошарашенно пищит:
— Что?!
От вида перепуганной овечки Пэн в голос смеется. Должно быть еще рано ей знать, что Лафейсон уже давно дает ему частные уроки. Не слишком магически-и морально-нравственного содержания.
— Он профессор ЗОТИ, — с ухмылкой объясняет он очевидное, поднимаясь с места. — Лафейсон должен знать все о Темных искусствах, чтобы учить нас защищаться от них, — Пэн шутливо направляет на Венди кончик палочки, заставляя вжаться в спинку кресла. Вполне мог бы применить одно из ментальных, типа Легилименс или Чар ложной памяти, прямо сейчас, но это же Венди… Он довольно расплывается в улыбке. — Расслабься, Птичка. — Палочка отправляется в карман брюк со смешком. — У вашего факультета разве еще не было урока по Непростительным?
— Нет, — с подозрением косится на него Венди.
Она знает, что он испытывает нездоровое удовольствие, утверждая свой авторитет среди других путем страха. Знает, что Пэн пытается задеть ее. Она может различить черный азарт, плещущийся на дне его глаз, игривый блеск. Все в нем: вздернутый подбородок, то, как Пэн наклоняет голову, чтобы посмотреть на Венди, — все это кричит самодовольством. И она знает, что не должна смотреть прямо на него, игнорируя его спесь. Не должна забывать о том, что каждое его слово ощущается уколом в тело. Венди должна делать то, что сделала бы любая нормальная девушка на ее месте: быть испуганной, жалкой. Скучной.
Жаль, что ничего из этого Венди не может.
— Что ж… видимо, Слизерину и Рейвенкло повезло больше. Не пойму, чего ты так заводишься с того, что Лафейсон и Вейл могут быть вместе? — весело разводит руками он.
— Потому что, — бурчит Венди.
У нее нет настроения разжевывать ему все по кусочкам. Слишком много причин. Одна из которых: они совершенно не подходят друг другу.
Но, в отличие от нее, Пэну, кажется, нравится идея порассуждать об этом.
— Дай угадаю, — поводит бровями он. — Потому что она светлая, добрая, милая и приятная, а он темный, злой, заносчивый и желчный? — озвучивает за нее он и по сощурившимся глазам напротив понимает: о, да. — Разве тебе это ничего не напоминает, Птичка? — бритвенно-остро скалится он. — Точь-в-точь наша история. Но ты же встречаешься со мной.
Венди еле удерживается, чтобы не съязвить: «Только ты так и думаешь».
— Это классика, Венди: плохой мальчик, хорошая девочка. Вам нравится адреналин, который вы получаете от нашего «плохого», нам нравится то, что вы видите в нас «хорошее». Ну или нет. У каждого свои причуды, — усмехается он.
— Это что, признание, Питер? — осторожно интересуется Венди, но получает лишь насмешку.
Конечно, нет. О чем она вообще думала?
— На самом деле я больше удивлен тем фактом, что Лафейсон запал на Вейл, а не наоборот. Хотя… я его понимаю! — хмыкает Пэн. — Она же на какую-то часть вейла!
— Питер, то, что ее фамилия Вейл, еще не говорит о том, что у нее в роду были вейлы! — она повторяет ему это в который раз.
— Венди-Венди-Венди… — он качает головой. — Ты просто не хочешь признавать очевидного!
— Да с чего ты вообще взял, что между ними что-то есть?! — вспыхивает она. Он раздражает ее! — Откуда такая уверенность?!
— Скажем так… в лице нашего профессора было слишком самонадеянно доверять мне отсылать письма в Министерство, когда он был занят. Его филин слишком сильно ко мне привязался.
— Ты читал его письма?! — в негодовании округляет глаза Венди. И тут же кривится. — Это отвратительно!
— Это полезно, — закатывает глаза он.
Резко открывшаяся дверь заставляет Венди подпрыгнуть на месте, а Пэна хищно стрельнуть глазами во влетевших парней.
— Салазар вас раздери, чего так долго?! Феликс! — приказывает он дать отчет.
— Мы чуть не попались Хеймдаллю, — отдышавшись, рапартует Потерянный. — Пришлось петлять по замку, чтобы он нас не нашел.
— И эти проклятые лестницы! — красноречиво заканчивает Бэй.
Пэн фыркает и без тени сожаления о чужой участи протягивает руку.
— Карта, Бэйлфайр! — нетерпеливо требует он. — Живо!
***
Сигюн с улыбкой принимает протянутый бокал с огневиски и выправляет длинные пряди из-под ворота платья. Приятная горечь обжигает горло, а на ногах устраивается черная макушка завалившегося на диван Локи.
— Ты выглядишь уставшим.
— Да неужели? — ерничает он, но удерживается от пошлой колкости, поймав недовольный взгляд.
— Я имею в виду вот это, — Сигюн проводит линию его синяков под глазами. — Что-то случилось, пока меня не было?
Локи тяжело вздыхает: от этой женщины ничего не укроется. Приподнимается и выпивает оставшийся огневиски залпом, вновь ложась на уютные колени. Он яростно выплевывает:
— Пэн такая заноза в заднице!
Что ж. Чего-то такого Сигюн и ожидала. По-правде, именно этого.
— …Даже по меркам Слизерина. Вчера на матче по квиддичу он вынес троих игроков-соперников.
— Вынес… с поля? — не совсем понимает она.
— На поле, — ядовито хмыкает Локи. — Парень из гриффиндора в больничном крыле. Один снял со Слизерина сто очков, а я до сих пор выслушиваю тирады от Тора: почему так много позволяю «этому змеенышу».
— Действительно, почему, — усмехается Сигюн.
Он вопросительно хмурится и подозрительно интересуется:
— В смысле?
На него падает предельно скептический взгляд.
— Все знают, что Питер почти твоя точная копия, Локи.
— Полная чушь! — фыркает он.
— Абсолютная правда! — смеется Сигюн. — Конечно, не во всем, но по части создания проблем вы идентичны. Я училась на курс младше тебя, не забывай. Я знаю все о том, какой ты можешь быть занозой в заднице. Ты постоянно нападал на мой факультет. И постоянно бесил всех, заявляясь как к себе домой в нашу гостиную.
Те еще были деньки… В подробностях вспоминать, как ей приходилось краснеть из-за него, она конечно же не собирается. Но Локи как будто читает мысли.
— Хочу напомнить, что делал это только ради того, чтобы увидеть тебя, милая! — и добавляет самодовольно: — И не я виноват, что для входа в гостиную Рейвенкло не нужен пароль. Вы же все выскочки-заучки, вам подавай ребусы.
— Что-что про выскочек мне говорит слизеринец?
Локи тянет губы в невинной усмешке.
— Вот только не строй из себя свято…