Юлия-Августа — самая клеевая, самая здоровская и самая высокомерная девчонка из четвёртого класса. А ещё у неё самые светлые волосы.
— Пора бы ей уже начать меня замечать, — сказал я, похлопывая по деревянному боку ящика. — А вдруг она решила прислать мне цветы?
— Берни, этот ящик прислали твои родители, — прервал меня Финмен. — Смотри сюда. Здесь написано: «Мистер и миссис Бенни Бриджес».
— Это от моих родителей?
Моё сердце вдруг бешено забилось, и мне стало грустно. Мне нравится жить в Тухлой школе, но иногда я очень скучаю по маме и папе.
Они писатели, путешествуют по всему миру и домой возвращаются очень редко. Вот почему они отправили меня учиться в школу-интернат. Мы общаемся по электронной почте и сотовому. Я говорю им, что замечательно учусь и что все в восторге от меня.
— Подарок от родителей… хммм…
— Эй, парни, а что это вы такие кислые? — закричал я. — Вам бы радоваться надо! Давайте, давайте! Прыгайте от радости! Скачите как сумасшедшие!
— Вы что, не поняли, что нам сегодня крупно повезло? — продолжал я. — Вы ещё не поняли, что в этом ящике? Это же домашний кинотеатр, который я так долго выпрашивал!
— Ура! — завопил Бельцер и выбросил руку в воздух. — Здорово!
— Мне всё-таки удалось уговорить своих родителей, что телевизор очень помогает в учёбе, — пояснил я. — Я сказал, что мне просто необходимо каждую неделю смотреть «Фактор страха», чтобы знать, чего делать не следует !
— Здорово! — снова закричал Бельцер и дал мне «пять». — Наш домашний кинотеатр!
Мы стукнулись кулаками, а потом обменялись тайным рукопожатием, о котором знают только те, кто живёт в Тухлом общежитии.
— Но, Берни, — сказал Финмен и подтащил меня к ящику с другой стороны, — если это телевизор, зачем тогда здесь дырки для воздуха?
— Чего? Дырки для воздуха?
Я разглядел круглые отверстия, просверленные в досках. И тут из ящика донёсся какой-то странный звук. Внутри кто-то скрёбся.
— Он ЖИВОЙ! — заверещал Кренч. — Телевизор ЖИВОЙ!
ЧЕМ ВОНЯЕТ?
Послышалось царапанье, потом пронзительный крик. Внутри точно кто-то живой. Надо скорее раскрыть ящик.
Бельцер сбегал в подвал за инструментами, и мы принялись за работу. Финмен и Кренч орудовали ломиками, а Бельцер — молотком. Я же делал самое трудное — я их подбадривал:
— Живее, братаны! Молодцы! Так, ещё чуть-чуть!
— Мои зверушки! — завопил я и бросился к ящику, чтобы поскорее обнять своего толстого слюнявого бульдога.
— Жрать орехи! Урра!
— Жрать орехи! Урра!
— Рад тебя видеть, дружище! — Я обнял своего пса.
Он поприветствовал меня бодрым «Гав!» и обмусолил слюнями весь мой форменный пиджак.
— Эй, Берни! А где же телевизор?
— Нет тут никакого телевизора. Зато есть мои зверушки! — воскликнул я. — Видно, они так по мне тосковали, что мама с папой решили прислать их мне в школу.
Я был счастлив, ведь я ужасно соскучился по своим питомцам. А теперь они снова со мной. Круто!
— Ты мой хороший альчик, — зашептал я попугаю. — Славный попугайчик.
— Сожрёшь зерно — помрёшь! — ответил Нахал.
— Чем это так воняет? — с ужасом спросил Финмен.
— Это собака! — закричал Кренч. — Берни, твой пёс ВОНЯЕТ! Вот блин. КОШМАР!
— Задержи дыхание, — посоветовал я. — Через пару минут развеется.
— Я и так не дышу! — утробным голосом пробубнил Бельцер. — Но это не помогает!
У бедняги слезились глаза. Зажав нос, он метался по комнате, пытался откашляться.
— Нет, ну это вообще отстой! — взвыл Финмен.
— Берни, а как зовут твоего пса? — полюбопытствовал Финмен.
— Газик, — ответил я.
— Подходящее имя, — фыркнул он.
ПТИЧЬИ КАКАШКИ
Финмен и Кренч высунулись по пояс из окна и часто дышали. Через несколько минут в комнате перестало вонять. Как я и говорил.
Я поднял Газика на руки и отнёс моё золото на кровать. Она сунул морду мне под подушку, вздохнул и заснул.
Нахал сидел на металлической жёрдочке и тихо болтал сам с собой. Я вытащил жёрдочку на подставке из ящика и пристроил в углу возле своей кровати.
Я был так рад, что мои любимцы снова со мной. Так рад, что даже не подумал об опасности, которая теперь мне угрожает.
— Эй, гляди-ка! — вдруг воскликнул Кренч и указал на дно ящика. — ББ, в ящике письмо от твоих родителей.
— Ой! А что это такое зелёное и жидкое?
Кренч переложил письмо в левую руку. Правая была вся измазана какой-то жёлто-зелёной жижей.
— Это птичьи какашки! — засмеялся Финмен.
— Чего? — Кренч понюхал руку. — Фуууу!
Он перевёл взгляд с одной руки на другую. Обе были в густом липком дерьме.
— Внимание! Птичьи какашки! — завопил он.
— Давай пожмём друг другу руку, — быстро сказал Кренч.
— Бееее! — Финмена прямо передёрнуло от отвращения. По его ладони стекала противная липкая жижа.
— Чистые, — весело сказал он, показывая нам свои руки.
— Эй, ты, придурок! — закричал Финмен.
Он мазнул ладонью Кренчу по щеке. Теперь у Кренча всё лицо оказалось в птичьем помёте. Чтобы не оставаться в долгу, он схватил письмо и вытер им лицо Финмену. Разозлившись, Финмен выхватил у приятеля письмо и разорвал пополам. А измазанные дерьмом половинки запихнул Кренчу в рот.