Наконец была заготовлена большая куча дров.
Петька сложил по всем правилам посреди пола костер. Скоро сухое дерево весело запылало. Озябшие пленники собрались вокруг огня. Выпустили и Дэзи. Эллен взяла ее на колени.
Следующую ночь провели сравнительно сносно. Мучил лишь дым. Он клубами поднимался к потолку,, потом опускался вниз и тянулся к воротам. Снаружи его должно быть хорошо видно.
Однако никто не приходил. Голод и жажда усиливались...
Снова настал день. Заключенные сбились со счета и не знали даже, которые сутки они сидят в мрачном храме. Мужчины еще крепились, но Эллен вовсе ослабела. Она лежала на куске парчи, не открывая глаз. Страшная бледность покрывала ее лицо, нос заострился. Дэвис с помощью доктора внимательно осмотрел ее.
Она едва отвечала на вопросы и временами впадала в забытье.
Положение стало критическим. Только маленькая Дэзи, казалось, чувствовала себя недурно и играла кисточками парчовой ткани, закрывавшей Эллен. Она как будто еще стала меньше...
До позднего вечера сидели у костра и молчали. Избегали встречаться глазами. Петька глотал какие-то ругательства.
Дэвис в тоске встал и принялся бродить в полумраке. Подошел к ажурным воротам. Что это? Дэзи... Кошечка темным клубком бросилась прочь. Дэвис едва поймал ее у самого переплета ворот.
Подняв животное, он глубоко задумался. Некоторое время стоял в неподвижности, потирая высокий лоб. Потом машинально сунул Дэзи в карман и повернулся к костру. Дэзи! Дэзи...
Маленькая Дэзи...
- Слушайте! - крикнул он, быстро подходя к костру,- есть выход, мы можем спастись! (Чтобы понимал Петька, он говорил по-немецки).
- Какой выход?
Иван Петрович поднял удивленный взор.
- Минима-гормон!
- Гормон... Откуда же?
Дэвис подошел ближе к огню и принялся поспешно расстегивать куртку. Петька и доктор смотрели на него как на помешанного. Тем временем Дэвис обнажил грудь. Показались грязные, затасканные бинты, присохший пластырь. Развернув все это, Дэвис вынул маленькую стеклянную трубочку.
- Вот минима-гормон!
Наступило молчание. Слышалось лишь потрескивание костра.
С древних стен и ободранного иконостаса сурово смотрели потемневшие лики святых и пророков.
Лихорадочно блестя глазами, Дэвис, как дароносицу, поднял вверх блестящую трубку и на несколько секунд застыл в такой позе.
Необычайная обстановка древнего полуразрушенного храма, костер на каменном полу, война, Дэзи, минима-гормон, странная фигура Дэвиса и волчий взгляд сидящего на корточках Петьки - не во сне ли все это?.. Иван Петрович сунул палец в огонь-нет, больно, он не спит! Перевел глаза на недвижно лежащую Эллен...
Последняя вспышка поглотила остаток сил Дэвиса. Он грузно опустился на пол. Глядя в огонь, говорил тихо, как бы сам удивляясь своим словам.
- Мы сейчас сделаем себе прививку минима-гормона... И тотчас перестанем чувствовать голод и жажду. Уменьшенные не едят. Топливо у нас есть... .Через несколько дней мы станем меньше, много меньше и... пройдем в переплет ворот... Там есть порядочные отверстия.
Доктор молчал.
Петька не выразил удивления: он знал историю кошечки Дэзи.
Он только спросил:
- А очень маленькими станем?
- Не знаю. На человеке не пробовал. А вот Дэзи, пока питается, перестает уменьшаться. Но может жить и без пищи. Уменьшенные питаются за счет собственного тела.
Петька подошел к Дэвису.
- Покажите трубочку! - Осторожно взяв ампулу, он посмотрел на свет и усмехнулся.- Можно бы и одному кому-нибудь привить: он бы вышел и других как-нибудь выпустил. Не прожить только...
Этот лесной бродяга рассуждал о предстоящей операции с таким видом, как будто привык каждый день по нескольку раз менять свой рост. Раз есть такое средство, что можно спастись, так о чем же еще разговаривать! Он безусловно верил в силу минима-гормона, он видел Дэзи. Очень просто!
Тон Петьки подействовал на Ивана Петровича. В его уме промелькнули ножевая рана Петьки, "Жихорь" и "Бататуй", Алексей Иваныч... Он понял, что это дитя лесов и болот так просто и спокойно обнаруживает таящуюся в нем и его племени громадную силу. Его спокойствие уже не стало доктору казаться результатом умственной неподвижности и невежества.
- Что ж, ждать нечего, приступим. Но как быть без скальпеля?
- Вам нож, что ли, нужен?
Петька задумчиво оглянулся. Дэвис и доктор растерянно смотрели на него. Действительно, им нечем было сделать прививку...
Петька молча отправился к разбитому окну и принес большой осколок стекла.
- Годится? Можно так разбить, что острый край будет.
Дэвис схватил стекло. Один угол был чрезвычайно остр и вполне годился для производства операции.
В тишине, сосредоточенно принялись за прививки. Мучения жажды и голода были так велики, что никого не пугала предстоящая перспектива стать маленьким. Хотя бы таким, как кошечка Дэзи.
- Асептики здесь, конечно, никакой не придумаешь,- ворчал доктор, обжигая стекло на огне. Ну, как-нибудь...
Первую прививку сделали Эллен, давно уже впавшей в бессознательное состояние. Когда операции подверглись все пленники, Дэвис трубочку с остатками минима-гормона швырнул в угол.
Уселись вокруг огня и принялись ждать, что будет дальше.
Дэвис сидел в изголовьи Эллен, наблюдая за пульсом. Стало как-то легко... Захотелось спать.
Первым проснулся, как всегда, Петька. Он сразу вскочил на ноги и принялся тормошить товарищей.
- Эй вы! Есть хотите? Жрать-то, говорю, хочешь? - Он насильно поднял доктора и заставил его сесть.
Иван Петрович очнулся. Сначала он дико взглянул на Петьку, потом поднялся на колени и все вспомнил.
- Есть? Нет, не хочу... Пить - тоже... Я... я себя очень легко чувствую... Но курить хочется!
Проснувшись, Дэвис тотчас кинулся к Эллен. Она ровно и спокойно дышала. На лице появился румянец. Ее решили не будить.
Ушли тихонько в алтарь. Все трое мужчин сильно хотели курить. Пока были голодны и страдали от жажды, никому не приходил на мысли табак. Но теперь всем отчаянно хотелось курить!
Петька разорвал карманы своего ископаемого пиджака и вывернул содержимое на каменный аналой. Кучка подозрительной грязи и мусора содержала, как он выразился, "некоторый процент" махорки. Приступили к очистке. Нашелся клочок бумажки.