— Но тогда он окажется в ваших руках, а он действительно не должен оставаться…
Представитель задумался.
— Верно. Мы и сами предпочли бы убрать его отсюда. Его присутствие, в лучшем случае, доставило бы неудобства.
— А шахты Ра предлагают очень хорошую цену за дантистов, так как в них хронический дефицит.
Колени Диллингэма снова подогнулись. Так что, Трах точно полон решимости сплавить его туда?
Гвалт возобновился.
— Потому что они живут не очень долго! — представитель сказал. — Нет. Вероятно, возникнут затруднения, но мы не варвары. Мы выкупим его контракт и освободим, так что он сможет отправиться куда угодно.
— Возможно, он не захочет оставлять такой справедливый мир как этот, — заметил Трах, и снова Диллингэм пожалел, что тот не остановился. — Хотя, предположим, если вы спонсируете ему какое-то времязатратное занятие, типа дальнейшего образования…
— Годится. Мы можем выбрать очень сложную программу, такую как…
— Такую как в Галактическом университете Стоматологии, Институт Протезирования, — ловко закончил Трах. — Самое перспективное решение. Я, за номинальный гонорар, могу немедленно подготовить документы.
Диллингэм почти обмяк от удивления и облегчения. Он-то думал, что дружелюбный динозавр забыл тот разговор.
— Превосходно, — сказал представитель, хотя было очевидно, что он имел в виду совсем иную программу. — Теперь, когда мы решили проблему, мы можем вызвать Совет и приступать к скрябыванию накалывания.
Трах, быстро глянув на Диллингэма, прижал перепончатый палец к губам. И оба поспешно ретировались.
— Но я не дантист! — сказала Джуди грязь-над-грязью. — Я просто ищу доктора Диллингэма, я могу только — только ассистировать ему.
— Он отбыл на прошлой неделе, — сообщил китоподобный правитель водного мира Хлябь. Она впервые общалась с собеседником, стоя в нем, но таково галактическое бытие.
— Тогда я должна последовать за ним.
— Вы понимаете, что мы заплатили сто фунтов каргабля премиального класса за ваш контракт? Вы были заявлены как партнер доктора Диллингэма, известного экзодантиста. Сейчас коренные зубы принца снова начинают зудеть, и только практикующий стоматолог уровня Диллингэма может облегчить его состояние.
— Если доктор Диллингэм делал пломбы, то эти зубы не должны создавать проблем, — преданно сказала Джуди. — Вероятно теперь все, что требуется вашему сыну — определенные инструкции по профилактике. Знаете ли, зубы нельзя игнорировать, о них необходимо заботиться.
— Это точно, что он сказал! Поистине, вы его партнер!
Она вздохнула.
— Если в этом смысле, то да. Но что касается…
— Превосходно! Снабдите моего сына подробной инструкцией.
— Сначала мы должны прийти к соглашению, — сказала Джуди. Она постепенно, путем проб и ошибок, училась, как иметь дело с галактианами. — Если я проинструктирую принца, то вы должны согласиться отправить меня на ту планету, на которую отправился доктор Диллингэм.
— С удовольствием. Он переместился отсюда с дипломатом-фрилансером с Трахоса. Их место назначения… минутку, гляну в моем третьестепенном банке памяти… Электролус.
— Прекрасно. Я отправлюсь туда. — Затем она передумала. — Я прибыла к гусетам слишком поздно, и на Хлябь тоже слишком поздно. Откуда мне знать, будет ли он еще на Электролусе, когда…
Коммуникационные щупальца огромной камеры в легком хлябианина взмахнули, и транскодер покорно перевел этот визуальный сигнал на английский.
— Проницательно замечено. Предположим, что мы отправим вас к следующему клиенту дипломата? Это… Минутку, пожалуйста… Ра. Экспортер радия.
Джуди засомневалась.
— Но что если доктор Диллингэм останется на Электролусе?
— Тогда, по крайней мере, вы будете находиться в контакте с Трахом, дипломатом. Он — обязательный субъект, и у него есть собственный корабль.
Она, не слишком довольная, еще поразмышляла. У нее был опыт общения с обязательными типами, обладающими собственным транспортом. По сравнению с ними Диллингэм был приятным контрастом — такой серьезный, так преданный своей профессии.
Но, конечно, здесь не Земля, и это действительно казалось наилучшим шансом.
— Хорошо. Ра так Ра. А сейчас посмотрим принца.
ГЛАВА ПЯТАЯ[13]
Когда подошла очередь, он вошел в бокс, с некоторым страхом ожидая того, что ему предстоит. Панель позади плотно закрылась.
Внутри было темно и невыносимо жарко, по телу заструился пот. И тут температура упала так резко, что жидкость на коже замерзла и кристалликами начала осыпаться от охватившей его дрожи. Воздух стал плотным и горьким, потом чертовски разреженным. Вспыхнул свет, сменившийся непроглядным мраком. Оглоушил шум всего звукового спектра, за ним последовала сокрушительная тишина. Его нос отреагировал на раздражение. Он чихнул.