Преподавателями самого Университета становились его собственные наиболее одаренные выпускники. Примерно сотня лучших — из каждого класса в миллион особей — отбирались для специальной подготовки и оставались в Университете, а большая часть принималась на работу из выпускников не такого высокого уровня, продемонстрировавших превосходную квалификацию во время послеуниверситетской галактической практики. Некоторые преподаватели, однако, были рекрутированы из числа не-выпуск-ников — в случаях, когда специальности были настолько редки, а навыки рекрута настолько велики, что такие исключения оказывались оправданными.
Администрация, в основном, состояла из выпускников Университета Администрирования (Стоматологическое отделение), расположенного на другой планете, и администраторы обладали огромной властью. Ректор университета, фактически, был диктатором планеты, и его заявления по вопросам стоматологии имели силу закона во всей галактике. И в самом деле, подумал Диллингэм когда усвоил эту информацию, если и есть организация, которая могла бы претендовать на всегалактическое господство, то это Ассоциация Ректоров Университетов. АРУ обладала полномочиями и властью достаточными, чтобы изолировать любой мир, признанный виновным в преднамеренном злоупотреблении в любой области деятельности, а так как такой карантин перекрывал все сферы, последствия были бы разрушительны. Краткий обзор завершался анализом результатов последнего абсолютного карантина: в течение года мир погряз в анархии. Что последовало за ней, было еще менее симпатично.
Диллингэм понял, что уровня, на который выводило университетское обучение, действительно, невозможно было достичь никакой обычной практикой. Никто на Земле не мог и представить методов, считавшихся здесь банальными. Местные чудеса нанесли удар по его воображению. Его грезы о знании ради знания оказались тщетными; такое обучение было слишком ценно, чтобы служить для удовлетворения одного индивидуума. Неудивительно, что выпускники становились слугами общества! Для планеты-спонсора выгоды от инвестиций были не столько денежными, сколько культурными и технологическими.
Соседи по комнате были не так уж и впечатлены.
— Все знают, что университеты обладают властью, — сказал Древ. — Этот — лишь один из многих, и едва ли самый важный. Взять, например Финансовый…
— Или Транспортный, — добавил Игольник. — Каждый космический корабль, каждый звездный конвейер, сконструированный и управляемый выпускниками…
— Или Коммуникационный, — сказал Муравьед. — У Коммуникационного несколько кампусов, и они не такие небольшие планеты, как эта. Цивилизация невозможна без связи. Что такое несколько плохих зубов по сравнению с этим?
Диллингэм был потрясен.
— Но все вы — стоматологи. Как вы можете так легко относиться к необходимости принять столь огромные знания и ответственность?
— Да ладно, — сказал Муравьед. — В стоматологии технологии не менялись уже тысячелетия. Это солидное и стабильное учреждение. К чему волноваться?
— Нет смысла забивать головы идеологией, — согласился Древ. — Я здесь, потому что это образование даст мне возможность устроить жизнь дома. Мне вообще не придется заниматься практикой, я стану консультантом. Здесь, как все мы знаем, лучшее обучение в галактике, но мы должны думать и о перспективе.
Другие выказали согласие. Диллингэм понял, что он в меньшинстве. Все остальные были заинтересованы в получении образования не ради знаний, а ради денежных и престижных преимуществ, которые они могут получить благодаря наличию ученой степени.
И у всех них намного более высокие проценты вероятности поступления, чем у него. В чем он ошибается?
На следующий день им предстоял ряд практических тестов. Диллингэм должен был использовать оборудование операционной, чтобы выполнить определенные задачи: удаление дентина, полировка, укладка амальгамы, измерения, изготовление различных слепков — множество знакомых и незнакомых челюстей. Он должен был диагностировать и назначать лечение. Он должен был продемонстрировать умения во всех фазах работы в лаборатории, умения, которых, как Диллингэм с горечью решил, ему явно недоставало. Универсальное оборудование не доставило особых затруднений, и Диллингэм легко к нему приноровился, но оно было так хорошо и точно сделано, что он уверился — ему не хватает способностей полностью использовать возможности, предоставляемые тем, для кого оборудование было предназначено.