— Гений-протезист из Галактического Универа сейчас продемонстрирует, как справиться со сложным случаем, — напыщенно объявил главный гоблин-стоматолог. — Внимательно смотрите, как он это делает, чтобы постичь, насколько вы тупы.
Почти каждое гротескное личико зеркально отразило негодование шефа. Несомненно, что на кону был престиж Университета. Провал Диллингэма мог повлечь самые серьезные последствия. Он мог лишиться возможности получить должность, на которую готовился: Директор Института Протезирования. Гоблины целили не в него, а в его карьеру — мяч, который Джанн не мог отбить. И все из-за одного несдержанного комментария.
Первый пациент поднялся на сцену: четвероногое существо, отдаленно напоминающее лошадь, но с красочным птичьем оперением вместо шерсти.
Мисс Актиния перехватила его.
— Будьте любезны, назовите ваше имя и название родной планеты.
— Лошар с Парнокопыта, — заржал пациент, обнажая огромные желтые зубы.
— Пожалуйста, расскажите, на что жалуетесь.
— Зуб болит.
Аудитория недовольно зароптала. Здесь собрались лучшие практики Хобгоблина, и Диллингэм был уверен, что каждый из них сталкивался с подобной проблемой: нечеткий ответ. Мисс Актиния, конечно, не должна была на этом остановиться. Она должна была расспросить пациента — доброжелательно, но настойчиво, выясняя и специфицируя симптомы, пока у нее не создалось бы ясное представление о природе жалобы. Это было основной обязанностью галактического помощника стоматолога — выяснить факты еще до того, как пациента увидит стоматолог, способствуя, таким образом, повышению офисной эффективности.
— Сейчас доктор Диллингэм вас осмотрит, — сказала мисс Актиния.
Аудитория захихикала, и послышалось несколько выкриков. Гоблины знали, что она попала впросак. Ладно, сейчас ему нельзя было ее поправлять, это только усугубило бы ситуацию. Ему самому придется опросить пациента и в дальнейшем постараться не попасть снова в такую ситуацию с незнакомым ассистентом.
Возможно, это не ее вина. Некоторые дантисты предпочли делать сами буквально все, и некоторые ассистенты привыкли к такому. Вероятно, мисс Актиния провела бы полный опрос пациента, попроси ее Диллингэм заранее. Но он был слишком занят, чтобы вмешиваться в работу ассистента, во все эти мелкие детали, с которыми тот должен был справиться сам. Мисс Актиния не справилась.
Подскакал Лошар и, усевшись верхом на стоматологическое кресло, разинул огромный рот. Его дыхание не было ароматным.
— Вы можете локализовать область чувствительности? — спросил Диллингэм, начиная обычную проверку зондом.
— Ха?
— Где болит?
— Болят все. Попеременке, — сказал Лошар.
Снова понимающее хихиканье гоблинов. Диллингэм начал опасаться, что ему подкинули пациента разновидности «вечный страдалец», из тех, кто постоянно жалуется, неважно насколько здоровы его зубы на самом деле.
— Я вижу, что у вас уже проводилось обширное протезирование, — заметил Диллингэм. Действительно, рот был буквально набит золотом.
— Ха?
— Над вашими зубами много трудились.
— Ага. Туточки, на Хобгоблине. Паршивая работа.
Зал безмолвствовал. Диллингэм подавил улыбку.
— Наоборот. Согласно визуальному осмотру, предполагаю, что работа выполнена достаточно компетентно. Однако я воспользуюсь рентгеном, чтобы проверить, нет ли более глубокой проблемы.
Диллингэм постучал по зубу, оценивая его твердость.
— Мисс Актиния…
Зал снова злорадно захихикал. Диллингэм обернулся.
Мисс Актиния исчезла, ее стол заняла многоножка размером с человека.
— Я — мисс Тысяченога, ваш новый ассистент. Мисс Актиния отозвана.
Прямо посреди демонстрации? Уж слишком эффективно! Как мисс Тарантула сумела предвидеть?
Также он с удивлением отметил, что исчез и Джанн. Бокс опустел, и он нигде не видел знакомого блеска металла. Но Диллингэм был уверен, что огромный робот где-то поблизости, как то и будет следующие сорок девять с гаком лет.
Он лишь сказал:
— Пожалуйста, сделайте полный комплект рентгеновских снимков для пациента.
Мисс Тысяченога подшуршала ближе, подняла переднюю часть туловища, настроила аппарат и вставила пластины. Она была хороша, должен был признать Диллингэм и подумал, что, скорее всего, ее опыт работы с таким оборудованием ограничивался уроками в каком-нибудь классе Антикварной Аппаратуры. Через мгновение снимки были готовы.