Я спокойно шел к ней, покачивая головой.
— Ц-ц-ц, Триша, не вежливо. Я ведь знаю, мама учила тебя быть воспитанной девочкой.
— Да, но не с придурками.
Снова накатило раздражение. Она даже не поблагодарила меня за то, что я выдернул ее из цепких лап Брайана. Видимо, мало отдавала себе отчет в том, чем для нее мог закончиться этот вечер. Я знаю Брайана, он вряд ли стал бы подсыпать ей снотворное в алкоголь и пускать по кругу среди своих дружков. Но никогда нельзя быть уверенным наверняка, правда?
Сцепив зубы, я преодолел небольшое расстояние, отделявшее меня от Триши. Я схватил ее за локоть и совсем неделикатно дернул к себе. Как только ее руки столкнулись с моей грудью, я навис над ней, и процедил сквозь зубы:
— Скажи спасибо, что для тебя сегодня все заканчивается в своей постельке наедине с плюшевым мишкой. Могло быть в доме братства с парой-тройкой парней, которых ты видишь второй раз в жизни. — Подумав несколько секунд, добавил: — Чтоб я тебя больше не видел на вечеринках в доме братства, еще и в таком наряде. — Я с напускной брезгливостью окинул взглядом ее одежду, на что Триша еще выше задрала непокорный подбородок, всем своим видом демонстрируя превосходство.
— Это уже не тебе решать, — резко ответила она, вырвав локоть из моей хватки. — Варвар.
Развернувшись, она проскочила в дверь общежития, а я стоял и пялился в мутное стекло входной двери, глядя на удаляющийся силуэт, и прислушиваясь к приглушенному цокоту ее нереальных туфель. На моих губах была улыбка. Я официально мог признать себя больным придурком, потому что эта война с Тришей неслабо возбуждала меня. Я начинал сходить с ума от этого противостояния. Воспоминания о веселой и нежной Трише из прошлой жизни грели мое сердце, в то время как эта строптивая малышка будила худшее во мне и кормила внутреннего зверя.
Из мыслей меня вырвал противный голос кайфолома Пита:
— Эй, чувак, ну мы едем назад?
— Едем, — выдохнул я, и направился к машине.
Утро встретило меня недружелюбным постукиванием в висок и противным голосом под боком.
— Малыш, ну я хочу кофе. У вас тут есть кофе?
Не открывая глаз, я пытался понять, кто это тут у нас малыш, и чего добивается мерзкий голос от этого малыша. Когда неизвестные мне ногти начали мягко царапать мою голую грудь, до меня внезапно дошел неприятный факт, что Малыш — это я, и голос говорит со мной. Нехотя приоткрыв один глаз, я глянул на девку, уютно примостившуюся у меня под боком. Быстро оценив обстановку, я сделал вывод: как бы пьян ни был накануне, вкус меня не подводит, девушка красивая. Но голос все портит, надо посоветовать ей больше молчать. Хоть потекшая тушь и гнездо на голове не красили ее, все же природная красота позволяла смотреть на нее, не кривясь. И мне не хотелось отрезать себе руку, на которой она лежала, лишь бы свалить незамеченным.
Но свалить по-тихому все равно бы не получилось. Во-первых, мы были в моей комнате. А во-вторых, она уже видела, что я проснулся, и игриво закусывала губу и призывно улыбалась, видимо, в надежде на продолжение. Похоже, что накануне я забыл объяснить девице, что моя постель — аттракцион с разовым билетом. В нее возвращалась только Рита, и то лишь до недавнего времени, пока мы не решили перед колледжем расстаться, чтобы не было необходимости хранить верность и страдать от расстояния между нами.
И вот это белокурое чудо, приготовившее место на своей голове для семейства соловьев, лежало и смотрело на меня так, как будто пить кофе уже передумала, но мысль о десерте пока не отпустила.
— Доброе утро, — пропищала она с улыбкой, обдавая мое лицо вчерашним перегаром.
— Привет. — Я не считал нужным даже вспоминать ее имя. В голове крепко засело воспоминание, когда накануне вечером Джек показывал на некоторых девушек и рассказывал, которые из них охотно бегут в постель к парням из братства. Эта девица была среди них.
— Я спрашивала, есть ли у вас кофе.
Я потянулся, сбрасывая голову девушки со своего бицепса.
— Ты как будто первый раз здесь, — безразлично заметил я. — Кухня внизу. Пока. Я хочу выспаться.
— Ты не сделаешь мне кофе? — тем ж противным тоном спросила она, когда я перекатывался на бок спиной к ней.
— Нет, — коротко ответил я.
— Мудак.
Она там что-то еще возмущалась и причитала, носясь по моей комнате и, по всей видимости, собирая вещи, но я уже проваливался в тревожный похмельный сон.
Следующее пробуждение было уже приятнее. Рядом со мной уже никого не было, никаких противных голосов и просьб приготовить кофе. Во дворе были слышны голоса парней, а с первого этажа доносился смех. Я потянулся, и меня коснулось приятное осознание того, что голова уже не болит, и я чувствую себя вполне сносно. Потянувшись к тумбочке, я взял в руки телефон и разблокировал экран. Там было два сообщения, оба от Триши.