— Хорошо. Мне нравятся мои предметы, преподаватели, общежитие. Меня все устраивает.
Она бросила косой взгляд на Адама, а потом задала еще один вопрос, который заставил меня покраснеть до кончиков волос:
— Ну а парень особенный у тебя появился?
Вильма старалась искренне улыбаться, но улыбка выходила натянутая. Даже я своим молодым мозгом понимала, что она пробивает информацию для сына, чтобы облегчить ему жизнь. Но я этого делать не собиралась. Я старалась отпустить его и погасить свою обиду, но это все еще давалось с трудом. Я считала его виноватым в том, что мне не нравился по-настоящему ни один из парней. Но я решила быть честной с Вильмой. В последнее время эта тактика работала безотказно.
— Пока не могу назвать его особенным, но кое-кто появился.
Адам резко поднял взгляд от телефона и без церемоний спросил:
— Кто?
Я засмущалась еще сильнее, когда Вильма положила на его ладонь руку, и сказала:
— Адам…
— Триша, — уже мягче сказал Адам, — я его знаю?
Хищный блеск в глазах Адама подсказал, что он думал, будто это кто-то из футбольной команды, но он ошибался.
— Это Рой Макдермотт, — тихо ответила я, наблюдая за тем, как менялось выражение его лица. За напускным спокойствием он умело прятал раздражение.
— Я не знаю такого.
— Он выпускник на курсе экономики.
— Где ты с ним познакомилась? — задал он следующий вопрос, как будто мы были сами за столом и могли вести беседы о чем угодно.
— Я думаю, здесь не место для…
— Триша, тебе есть что скрывать от родителей?
Я почувствовала, как щеки слегка залил румянец.
— Нет.
— Тогда ответь. Это простой вопрос. — Адам откинулся на спинку стула, как будто приготовился внимательно слушать.
— Мы познакомились в библиотеке.
— Еще бы, — фыркнул Адам с пренебрежительной улыбкой. — Где же еще ты могла с ним познакомиться, если ты оттуда не вылезаешь?
— Адам, — шикнула на него миссис Скотт.
— А что я такого нового сказал? Триша действительно все свободное время проводит в библиотеке.
Его надменный насмешливый тон начал раздражать меня.
— Тебе бы тоже не помешало.
— В отличие от некоторых мне приходится зарабатывать деньги, чтобы снимать квартиру.
— По чьей вине, интересно, ты вылетел из дома братства? — язвительно заметила я.
— По твоей, забыла? Мне пришлось начистить пару рыл, чтоб сберечь твою честь. Хотя ты этого не оценила и быстро оказалась в постели Джо.
Как только он произнес это, мое лицо начало гореть, а вокруг нас воцарилась тишина. И если до этого я слышала хотя бы стук приборов о тарелки, то теперь не было даже этого.
— Адам Скотт, — строго произнесла Вильма. — Сейчас же извинись перед Тришей.
— А что, разве я сказал неправду? Триша, я, кажется, не соврал.
Мне стало больно настолько, что я не могла сделать следующий вдох. Живот скрутило спазмом, а грудная клетка как будто вдвое уменьшилась в размере. Мне было страшно и стыдно смотреть на своих родителей. Да, я уже взрослая и, вероятно, они подозревали, что я не веду монашеский образ жизни. И переспала-то я всего с одним парнем в жизни, но отчего-то мне было настолько неловко, что я боялась поднять взгляд на них.
— Триша, — более приглушенным голосом позвал Адам.
Я посмотрела на него глазами, полными слез. Он скривился, как будто от боли, и провел рукой по волосам. Я не могла больше выдерживать этого. Подскочила со своего места, едва не опрокинув стул. Выбираясь из-за стола, я потянула скатерть и чуть не перевернула посуду. Я пробормотала быстрое «Простите» и побежала в свою комнату. Сквозь свои всхлипы я услышала, как папа сказал:
— Сынок, тебе, наверное, лучше уйти.
— Да, — отозвался Адам. — Простите меня.
— Тебе не передо мной нужно извиняться.
— Я знаю.
Дверь в спальню, которую я закрыла за собой, хлопнула одновременно с входной. Я дошла до кровати и упала на нее, как будто в спину мне прилетела пуля. Хотя дыра в груди, которую я так явно ощущала, как будто подтверждала эту мысль. Уткнувшись лицом в подушку, я закричала. Я оплакивала нас, потому что подумала, что это конец, который неизбежно должен был настать. Я рыдала по прежней себе: беззаботной, веселой, легкой и светлой. Мое сердце разрывалось за Адама. Знаю-знаю, я не должна была даже думать о том, чтобы оправдывать его идиотский поступок, но мне все равно хотелось верить в то, что не все еще потеряно для него. «И для нас» — подсказала глупая часть меня.
Когда моя истерика слегка утихла и я лежала, уставившись невидящим взглядом в стену напротив кровати, в дверь тихо постучали, а потом она приоткрылась.