— Тут нечего понимать. Все просто. Я обманом женила тебя на себе. Я любила тебя уже очень давно, но ты отказывался признавать, что я взрослая. Когда умерла бабушка и оставила это смешное условие в своем завещании, я просто решила воспользоваться им.
Дилан слушал ее, борясь с потрясением и любопытством.
Кейт любила его? Когда-то давно он мог бы усомниться в ее чувствах, но теперь он слишком хорошо узнал, какой она была страстной и любящей. Она бы не сказала, что любит его, если бы не чувствовала этого всем своим сердцем.
— Я тебя тоже люблю, — тихо произнес он.
— Ты так говоришь только из-за того, что привык заботиться обо мне. Разве ты меня не слышал? Я тебя обманула.
Он вздохнул, сожалея, что был недостаточно умен и сообразителен, чтобы обо всем догадаться. Его мама была права. Он разучился слушать свое сердце, но теперь он исправился.
— Ты не обманывала про условие в завещании. Ты должна была выйти замуж или потеряла бы дом.
— Я же сказала, меня не интересует этот дом! — воскликнула она. — Им будет распоряжаться историческое общество в качестве некоммерческого предприятия.
Дилан рассмеялся. Это в духе Кейт. Он должен был догадаться, что ей не нужно это поместье. Дом был слишком претенциозным и старомодным. Она его обманула? Да, и он был немного зол, но ведь все вышло хорошо, так что ему грех жаловаться. Он прощает ее, если ей это нужно.
— Дорогая, какая разница, как все произошло?
— Правда?
— У меня были некоторые подозрения, но я все равно согласился. Однако должен заметить, что дом пока не твой и никогда не станет твоим, если мы разведемся. Будет очень жалко, если Сиэтл не получит музей, сравнимый с поместьем Питток в Портленде. Потребуется кое-что отреставрировать, но моя компания могла бы с этим помочь.
Кейт ударила себя по лбу.
— Ты меня совсем не слушаешь!
— Слушаю, дорогая, я наконец-то тебя слушаю. Люди вокруг давно делали намеки по поводу нас двоих, но мне это всегда казалось чепухой. Думаю, они заметили то, что я из-за своего упрямства отказывался понимать.
Кейт задрожала. Дилан, скорее всего, говорил то, что, как он думал, ей хотелось услышать, но сейчас она вынуждена его напугать.
— Дилан, я беременна. Ты забыл о предохранении в нашу первую ночь, у меня был благоприятный период для зачатия. Я знала об этом, но не предупредила тебя, а потом все вышло из-под контроля.
На губах Дилана появилась лучезарная улыбка. В последний раз она видела его таким счастливым еще до того, как умер его отец.
— Ты ждешь ребенка? — Он дотронулся до ее живота с благоговением.
— Да, плачущего по ночам из-за того, что режутся зубки, пачкающего подгузники и так далее.
— Это же здорово! Надеюсь, что это будет девочка, похожая на свою маму.
Она прислонилась к одному из столбиков, окружавших кровать, и заплакала, не в силах поверить своему счастью.
— Я люблю тебя так сильно, что это меня пугает, — прошептал Дилан, поглаживая ее живот своей большой рукой. — Я знаю, что нам придется нелегко, мне придется многому научиться, но ведь ты согласишься мне помочь? Послушай, Кейт. В глубине души я всегда любил тебя, но я отказывался поверить, что женщина вроде тебя когда-нибудь взглянет на такого обыкновенного парня, как я. Именно поэтому я хотел, чтобы ты оставалась ребенком.
— Я видела, какой ты — лучше всех. Ты замечательный. Я всегда хотела быть только с тобой.
Увидев любовь и веру в глазах Кейт, Дилан прижал ее к себе.
— Я люблю тебя, — прошептал он. — Никогда не оставляй меня.
— Не оставлю.
Внезапно она отстранилась и приподняла брови.
— А теперь скажи мне, где ты провел все те ночи.
Он закинул голову назад и расхохотался. Она наконец-таки спросила.
— В офисе на диване. Я думал, что это немного разрядит обстановку.
Кейт потянула его за пряжку на ремне.
— Ты ошибался. Я провела столько одиноких ночей, которые теперь предстоит наверстать, и я не собираюсь терять больше ни минуты.
Он посмотрел на кровать.
— Это интересно. Всегда хотел заняться любовью в старом заброшенном поместье на кровати с балдахином, особенно с такой сексуальной красоткой, которая потом, как в сказке, окажется моей женой.
— Прошлой ночью мне было ужасно одиноко в этой кровати.
Дилан улыбнулся и притянул ее к себе поближе, наконец осознав, что именно этого ему всегда хотелось — почувствовать уверенность, что его любимая рядом.
— Тебе больше никогда не будет одиноко, — пообещал он, прижимаясь к ее губам. — Можешь мне поверить.