— Пивом воняет, — пожимает плечами он, снова проскальзывает под одеяло и натягивает его до наших подбородков.
— Что с ними случилось, Джейк?
Он смотрит на меня, в его глазах стоят слёзы.
Затем он прижимает меня к себе, обвивая руками, утыкается подбородком в мою макушку и прочищает горло.
— Полиция думает, что твоя семья наткнулась на грабителя. Урод застрелил их всех, Кайла.
Я застываю в его объятиях.
— Он ушёл, но попытался поджечь дом. Думаю, чтобы скрыть улики.
Я молча лежу, слёзы струятся по моим щекам, и я вытираю их об его грудь.
— У них полно отпечатков пальцев и улик, поэтому вскоре они поймают этого козла. И у них много свидетелей. Полиция называет это «непредумышленным актом насилия».
Он пробегает пальцами по моим волосам и снова целует меня в лоб.
— Я знаю, Кайла, этим их не вернёшь, но я правда сожалею, что всё так случилось, с Джеймсом и твоей лучшей подругой, с твоей семьёй. Блин, я даже близко представить не могу, что ты чувствуешь. Но знай, что я здесь, рядом с тобой… и мои друзья… наши друзья… они тоже поддержат тебя, как и моя семья. Я хочу сказать, что понимаю, мы познакомились только сегодня, но ты действительно мне не безразлична, Микайла. И если тебе будет что-то нужно, или ты захочешь чего-то, просто скажи мне, ладно? Пообещай, что так и сделаешь.
Я киваю. Ком в горле не позволяет мне произнести и слова.
И засыпаю в объятиях Джейка, защищённая от любого зла.
Глава 9
Микайла
На следующее утро я просыпаюсь от необходимости воспользоваться ванной комнатой. Джейка в кровати нет. В голове гудит от выплаканных за прошлую ночь слёз, и я стараюсь преждевременно не думать об их причинах. Оглядевшись, я замечаю две двери по правой стене и молюсь, чтобы одна из них вела в ванную.
Поднимаюсь и крадусь к дверям, и первая же, которую я открываю, оказывается нужной. Закончив свои дела, я забираюсь обратно в кровать.
Снизу до меня доносятся голоса, все мужские. Я хочу найти на тумбочке свой телефон и вижу стакан воды и две таблетки аспирина, к стакану приложена записка.
«Нужно позаботиться о кое-каких делах. Вернусь, как закончу. Если будет болеть голова, прими аспирин.
Джейк»
Я выпиваю таблетки, а затем смотрю на телефон. Сто семьдесят восемь пропущенных звонков от Джеймса и ещё несколько с неизвестных номеров, тридцать два новых сообщения. Просматриваю их, чтобы узнать, есть ли какие-то не от Джеймса. От Меган так ничего и не слышно — ни единого звоночка, ни эсэмэс.
И тут я читаю вчерашнее сообщение.
«Мы тоже любим тебя, дорогая. Спокойной ночи. Эмили умоляет о мороженом. Мы возьмём тебе большую пачку с печеньем и сливками. Она будет ждать тебя в морозилке. Когда вернёшься, разбуди меня, если я усну, и поделись со мной».
Должно быть, они как раз вернулись из магазина, когда наткнулись на вора. Я закрываю глаза и желаю, чтобы ничего этого не было.
Я ещё долго продолжаю так лежать, пока до меня не доходит, что мне нужно что-то делать, что-нибудь. Меня охватывает паника. Юристы, завещания, страховка, похороны. О боже. По закону я являюсь совершеннолетней, никто не будет мне помогать.
Мне придётся хоронить всю свою семью.
Мне становится тесно в этой комнате, стены начинают сжиматься, и прежде чем что-то осознать, я кидаюсь к двери спальни и рывком открываю её. Но тут же останавливаюсь как вкопанная, когда натыкаюсь на склонившуюся маму Джейка, которая собирается поставить на пол перед дверью поднос с едой и одежду.
Она замирает, когда видит меня, и охает.
Но тут же неловко улыбается мне.
— Доброе утро, Микайла. Я как раз собиралась принести тебе еду и кое-что из одежды, чтобы переодеться. Точно не уверена, какой у тебя размер, но, по-моему, мой спортивный костюм должен подойти.
Она не смотрит на меня.
Женщина заходит в спальню и касается пальцами платья, которое висит на спинке стула. Я сажусь на кровать и жду.
— Это невероятно тяжело для тебя, — говорит мама Джейка, стараясь сдержать слёзы. Она встаёт напротив меня, прислонившись к комоду, и откашливается. Я замечаю, что у неё нет акцента. — Дорогая, я хочу, чтобы ты поняла, я задам тебе сейчас вопрос не потому что, как бы сказать, мы не хотим, чтобы ты здесь оставалась. Оставайся так долго, сколько тебе нужно, мы уже и Джейку об этом сказали. Но я спрошу, потому что это важно, я думаю. Есть ли кто-то, кому тебе следует позвонить? Тёти, дяди? Двоюродные братья или сёстры? Бабушки, дедушки? Или кто-то ещё?
У них была куча знакомых, но не было никого из родственников. Люди любили их, но вряд ли они будут любить и меня. Только тётя Лиза. Хотя на самом деле никакая она мне не тётя. Родители были единственными детьми в своих семьях, а все мои бабушки и дедушки уже умерли.
— Хм, только моя тётя Лиза, она… э-э-э… вообще-то она мне не тётя. Она лучшая подруга моей мамы ещё со старшей школы. Мои родители были единственными детьми, но бабушек и дедушек нет в живых. Осталась… мм-м… только я.
— О, дорогая, — воркует женщина, подходит и садится рядом со мной на кровать, берёт меня за руку.
— Гм, а где Джейк? — спрашиваю я её, глядя в пол и чувствуя себя неуютно и неловко.
— Он внизу, на встрече со своим агентом, но он не задержится надолго.
— Агентом?
— Да, в бейсболе. Он не говорил тебе? — Она с любопытством смотрит на меня, я не шевелюсь. — Похоже на Джейка. — Она качает головой. — Да, в бейсболе он вроде как хорошо известен.
Я ничего не говорю.
— Как долго вы с Джейком встречаетесь?
— О, мы не встречаемся. — Я поднимаю на неё глаза, она вопросительно поднимает бровь.
— Это долгая история, — говорю я.
— Ладно, дорогая. — Мама Джейка похлопывает меня по руке. — Оставлю тебя, чтобы ты могла позвонить.
Она оставляет поднос в комнате и выходит за дверь.
***
— Тётя Лиза? — говорю я, как только на том конце берут трубку.
— О, милая. Трейси позвонила мне вчера вечером. Сейчас я уже в аэропорту, сажусь на самолёт, чтобы прилететь к тебе. Жди меня и ничего не предпринимай. Я скоро буду. И позабочусь обо всём, хорошо? Я обещаю.
— Хорошо, — тихо говорю я в телефон, глядя на потолок и раскрывая шире глаза, чтобы остановить готовые пролиться слёзы.
Раздаётся лёгкий стук, и Джейк просовывает голову через приоткрытую дверь. Я машу ему, чтобы он заходил, и он садится на краешек кровати, дабы подождать, когда я закончу.
— Я позвоню тебе, когда прилечу, найду гостиницу и съёмное жильё. Возможно, мне придётся сначала заскочить в отель, я дам тебе знать, но постараюсь быть у тебя как можно скорее, хорошо?
— Да.
— Мне приехать к Джеймсу или к Меган?
Краем глаза я вижу, как напрягается Джейк — должно быть, ему слышен наш разговор.
— Мм-м, ни туда, ни туда, я скажу тебе адрес, когда ты позвонишь.
— Хорошо, милая.
— Э-э-э… тётя Лиза?
— Да, что такое?
Я поворачиваюсь к Джейку спиной, не желая, чтобы он видел моё унижение.
— Как думаешь, ты сможешь по дороге заскочить в магазин? У меня… э-э-э… нет белья.
— Что? В смысле, вообще нет?
— Да, у нас, мм-м, вчера у нас был выпускной бал. И на мне было только платье. То есть только одно платье. — Я цвета свёклы. — Гм, мне нужны лифчики и трусики. — Последнее слово я произношу почти шёпотом.
— Без проблем, дорогая. Того же размера, как те, что я присылала тебе на Рождество?
— Ммх-ммм.
— Хорошо, милая, не вопрос. И Кайла?
— Да?
— Мне очень жаль, солнышко.
— И мне.
Мы прерываем звонок.
Я сижу рядом с Джейком на его кровати. На мне до сих пор его одежда. Я машинально скрещиваю руки и прикрываю грудь, чтобы он не смог увидеть мои соски через тонкую белую ткань футболки, даже если он уже их видел.
Джейк прочищает горло.
— Так что, твоя тётя приедет?