Или занялся бы сооружением какого-нибудь укрытия. От короткого дождя можно было бы скрыться в самолете, но спать в нем неудобно, тесно. Если им суждено провести здесь не один день, имеет смысл устроить нормальное, просторное убежище. Если бы она знала, как его соорудить, сама бы этим занялась, но не станет из принципа. Физической работой должен заниматься мужчина. Но Спенсер так крепко спал, что ей не хотелось его будить.
Сердито посматривая на него, она поражалась, как он может так безразлично относиться к своей судьбе. Затем внимательно изучила горизонт. По его словам, здесь постоянно можно ожидать появления то самолета, то катера, то даже теплохода, но она не видела ничего подобного. И вдруг она сообразила, что за три часа ни разу не слышала рокота моторов.
Так вот как часто они летают!
А Спенсер продолжал спать!
Ей надоело сидеть без дела, и она направилась к морю. Она шла вдоль кромки берега, где вокруг водорослей скапливались обломки досок и ветки.
Набрав полную охапку, она нагромоздила их в кучу рядом с аэропланом, куда не доходила вода. Если мимо будет проходить судно или пролетать самолет, нужно развести костер, чтобы подать сигнал бедствия. Это каждый знает. Спички у Спенсера есть, а теперь есть и хворост.
Изредка сердито поглядывая на Спенсера, она ходила к берегу несколько раз, пока не нагромоздила высокую кучу хвороста. И тут сообразила, что если пойдет дождь, то дерево намокнет и станет бесполезным. Тогда она постепенно перетащила всю эту кучу под аэроплан. От возни с мокрым деревом шорты ее стали грязными, лак с ногтей облупился, волосы растрепались, и пот ручьями стекал по спине и шее. Но кто-то должен заниматься нужным делом, возмущенно рассуждала она и быстро обернулась, когда тишину острова нарушил громкий оклик Спенсера.
— Что это ты там делаешь? — Он стоял на коленях и возмущенно смотрел на нее. — Если испортилась электрика, это еще не значит, что самолет уже никуда не годится. Какого черта ты собираешься его сжечь?
— Никто его жечь не собирается, — огрызнулась Дженна. — Хотя следовало бы! Я собрала хворост, а здесь для него самое хорошее место, чтобы он не намок от дождя. Если мимо будет проходить самолет или судно, нужно будет зажечь костер.
Его злость сразу улетучилась. Он потер лицо, затем запустил пальцы в волосы.
— Правильно! — Он внимательно посмотрел на нее и улыбнулся. — Нет, правда, Дженна, я просто горжусь тобой.
Ей не понравилась его улыбка. Он будто удивился, что у нее тоже есть голова на плечах.
— Ну, должен же здесь хоть кто-то думать. Ты наелся и заснул так крепко, что тебя и пушкой не разбудишь, а между тем у нас могут кончиться съестные припасы.
Он тяжело вздохнул:
— Ты опять за свое?
— Должен же хоть кто-то работать, иначе мы застрянем здесь на целую вечность.
— А почему ты так спешишь вернуться?
— Потом что у меня там жизнь и работа, — проворчала она, наугад ткнув в сторону, где мог быть север и ее дом. — Я не могу провести на тропическом острове несколько лет, питаясь бананами и рыбой.
Он тоскливо вздохнул:
— Этот остров не в тропиках. Мы даже не в Карибском море, а в Атлантическом океане.
— И здесь людям легче спастись, чем с Карибских островов?
— Ну, перестань, Дженна!
— Я хочу, чтобы нас увезли отсюда, — заявила она. — Я не закаленный путешественник и не привыкла к трудностям. Это тебе по душе разные там приключения и загадки, а я предпочитаю надежность, стабильность и предсказуемость. Я привыкла знать, где я буду через месяц. Я не могу просто улечься заснуть и ждать, когда что-то произойдет. Я должна что-то делать.
— Но здесь нечего делать!
— Мы можем сложить костер, чтобы подать сигнал бедствия.
— Это днем-то? К тому же у меня есть сигнальные ракеты. Если кто-то здесь появится, одной вспышки будет достаточно.
Она остолбенела от возмущения:
— У тебя есть сигнальные ракеты. Я полдня собирала хворост, а у тебя есть сигнальные ракеты! Прекрасно! — Круто развернувшись, она зашагала прочь. — Мог бы и сказать! — Около самолета она опустилась на колени.
Он пошел за ней:
— Но ты не спрашивала!
— А как я могла спросить? Ты же спал.
— Потому что чертовски устал. Думаешь, ты одна так переживала? Может, мне эта посадка тоже нелегко далась.
Дженна не собиралась его жалеть.
— Никогда этому не поверю. Ты просто упиваешься риском. Я вот от этой посадки постарела лет на десять, а ты лет на пять стал моложе!
— Если и так, то сейчас ты их у меня отняла! Ради бога, Дженна, успокойся! — Он начал расстегивать свою рубашку. — Это еще не конец света.
— Что это ты делаешь?
— Хочу искупаться. Может, ты не обратила внимания, но сегодня очень жарко.
— А ты так устал от работы!
Я готов работать, если в этом есть необходимость, но я ее не вижу. — Он снял рубашку и бросил ее на песок. — Убежище и продукты у нас есть, торопиться некуда. — Он расстегнул шорты. — Если тебе хочется возиться, твое дело. — Он снял шорты и трусы. — Только не проси моей помощи. — Оставшись абсолютно нагим, он невозмутимо уперся руками в бедра. — Я готов стряпать, натянуть брезент, вырыть яму для туалета, но другую работу искать не собираюсь. Больше мне ничего не нужно, и мне не обязательно заниматься какими-то делами, я и без того не скучаю. Если уж я оказался здесь, то намерен полностью воспользоваться всеми радостями, которые можно извлечь из уединения и близости моря.
Дженна поднялась и изо всех сил старалась не опускать взгляда ниже его груди.
— Ну, что же ты! Смотри, — поддразнил он. — Смотри, я не стесняюсь.
— Оно и видно!
Она старательно смотрела ему прямо в глаза, но увидела в них озорной и опасный блеск. Он крадучись подошел к ней, подавшись вперед и не отнимая рук от бедер.
Его дыхание мягко коснулось ее щеки.
Я бросаю тебе вызов, Дженна. Посмотри на меня.
Он еще больше нагнулся, слегка покусывая ей ухо. Не выдержав, она опустила взгляд, и ей стало трудно дышать — настолько великолепно он был сложен. Чтобы удержаться от желания коснуться его, она ухватилась за ствол пальмы.
Он медленно выпрямился и отошел на шаг. Она смотрела на него, очарованная, потрясенная и возбужденная.
Сердце у нее забилось часто, как маленькое животное, оказавшееся в западне между опасностью и лакомством. С трудом переводя дыхание, она не отрывала от него взгляда.
Он небрежно подмигнул ей, повернулся и пошел к воде, бросив через плечо:
— Ты знаешь, где меня найти.
Она с восторгом глядела ему вслед. Солнце золотило его мощное загорелое тело, придавая ему сходство с ожившей скульптурой.
Обхватив колени, она смотрела на него. Он брел, пока вода не достигла ему бедер, затем нырнул и, выкидывая мускулистые руки, поплыл.
Что ж, он был прав. Неприятно было это сознавать, потому что она добилась успеха благодаря умению тщательно анализировать ситуацию и определить необходимые меры, а здесь действительно нечего было делать. Если бы Спенсер знал, что возня с двигателем им поможет, он бы занялся этим, ведь он знает его как свои пять пальцев. Следовательно, он точно знает, что без запчастей ничего нельзя исправить.
Так что же делать? Сидеть и злиться, что они попали в безвыходное положение? А что толку? Пожалуй, действительно лучше будет извлечь из него пользу и удовольствие. Она посмотрела по сторонам. Мелкий белый песок, лазурная вода, чистый воздух, свежий ветерок, мир и покой. Лучше этого места для отдыха со Спенсером просто не найти.
Правда, существовала опасность, та самая, которую она почувствовала, когда Спенсер согласился стать отцом ее будущего ребенка. С первой их ночи она опасалась, что ее давнишнее уважение к нему и восхищение могут перерасти в нечто большее. И это произошло, она полюбила его. Да так, что она, которая никогда не лгала, скрыла от него свою беременность только ради того, чтобы снова оказаться с ним рядом.