Она отстегнула свой ремень и, дотянувшись до него, обвила руками его шею.
— Нет, нет, ты не прав, — прошептала она и заплакала. — Ты мне нужен, очень нужен!
— О боже, Дженна, только не плачь! Ты не знаешь, что ты со мной делаешь. — Он обнял ее одной рукой и сильно прижал к себе.
— Я люблю тебя, — выговорила она сквозь рыдания.
— Господи!
— Люблю… и я лгала тебе там, на острове… Я сказала, что ребенок для меня — самое дорогое. Это не так, так было раньше, но теперь это не так. Ты для меня так же дорог, как ребенок… Но, Спенсер, я не могу тебя удерживать… Тогда ты возненавидел бы меня, как своих родителей, а я не пережила бы этого…
— Ах, Дженна!
— Я люблю, люблю тебя, — твердила она.
У него вырвался тяжелый стон.
— Ах, Дженна! — Он поцеловал ее в висок и прошептал на ухо: — Я не хочу до старости жить в мире своих детских фантазий. Я хочу, чтобы в моей жизни были не только испанский галеон с драгоценностями и секс.
— Прости, что я наговорила тебе все это…
— Но ты правильно сделала.
— Ведь ты живешь так захватывающе интересно!
— Но этого мало. Я продолжаю мотаться по свету, чтобы не думать об этом, но мне недостает в жизни тепла, любви, дома.
Дженна никогда не думала услышать от него такое признание и опять разрыдалась.
— И что же нам делать?
— Думать, нужно думать. А тебе — пристегнуться. Ты заставляешь меня нервничать.
— Но я тебе полностью доверяю.
— Но если не пристегнешься, то уже не будешь доверять. Мне хочется большего, чем просто тебя обнимать.
— О! — Она откинула голову и заглянула ему в глаза. — Но еще ничего не решено.
Он поцелуем осушил ее слезы.
— Ну, одно-то решено. — Голос и взгляд его выражали бесконечную нежность. — Мы любим друг друга. А значит, найдем способ, как решить наши проблемы.
Спенсер даже не представлял себе, до чего просто будет их решить, — потому что до сих пор не знал силы любви.
Дженна настояла на том, чтобы президентом ее компании стал вице-президент. Спенсер возражал, но она уверяла, что все равно собиралась передать ему полномочия после рождения ребенка. Она хотела уделять семье больше времени, к тому же она оставалась бы председателем совета директоров и имела бы контрольный пакет акций.
Они поженились в День благодарения. Родители Спенсера были невероятно счастливы, но пришли в ужас, когда Спенсер сразу же увез Дженну в Южную Америку, где они предполагали провести три месяца. Даже Кэролайн огорчилась, заявив, что вместо того, чтобы, наконец, обрести брата, он лишает ее названой сестры. Но Дженна настояла на этой поездке. Зная, как хотел этого Спенсер, она получила полное одобрение доктора и всем, кто возражал, объясняла, что, поскольку Спенсер выиграл дело в суде, но хочет подождать с поднятием груза с галеона до рождения ребенка, сейчас самое время для путешествия.
И Спенсер еще считался заядлым путешественником! Оказалось, Дженна не меньше его наслаждалась каждой остановкой на пути, несмотря на становившийся все более заметным живот.
Когда живот у нее стал очень большим, они покинули Южную Америку. Задержавшись в Род-Айленде для устройства дел с фирмой «Маккью», они сняли коттедж на берегу океана в штате Мэн, достаточно далеко от родительского дома Спенсера, но вблизи больницы на случай преждевременных родов.
Был конец марта и все еще холодно, так что Спенсер разжег огонь в камине. Пламя весело скакало по дровам, он уселся на полу, прислонившись к дивану, а Дженна лежала у него на коленях, обнимая его за шею и глядя на него с нежной улыбкой.
— Мистер Смит, вы потрясающе красивый мужчина.
— Из-за этого шрама?
— Угу. — Она погладила его по щеке.
— А ты знаешь, как мне понравилось, что ты словно не замечала этот шрам.
— Он у тебя так давно, что я и самом деле едва его замечала.
— Знаешь, откуда он у меня?
— Угу. Из-за аварии на джипе в Кении.
— Обычно я говорю женщинам, что меня поранил слон.
— Не может быть.
— Нет, правда. Так звучит более драматично.
— Я как-нибудь обойдусь без этих драм с тобой. — Она улыбнулась. — Я все еще не могу поверить, что ты — мой муж.
Он поднес ее руку к своим губам и поцеловал обручальное кольцо с бриллиантом, которое с такой гордостью подарил ей.
— Я твой.
Он засунул руку ей под свитер. Она должна была родить через полтора месяца, но иногда ему казалось, что роды наступят раньше времени, так велик был ее живот. Со спины она выглядела стройной, но ему все равно больше нравился ее огромный, трепетно живой и выпуклый живот с натянувшейся кожей.
— Ты хорошо себя чувствуешь?
— Отлично. Мне здесь нравится.
— Мне тоже. Может, нам вернуться домой, когда появится ребенок?
— Нет, поедем на юг. Тебя ждет твой корабль.
— Ты действительно этого хочешь?
— Конечно. Мне еще не приходилось работать со спасательной командой.
— Дженна! Ты не будешь с ней работать! Сколько раз тебе говорить?
— Знаю, знаю. Я буду на твоем корабле с капитаном, но мы будем недалеко от рабочего судна, поэтому сможем видеть, что они поднимают. Ты уверен, что твоим людям не будет неприятно мое присутствие?
Спенсер вовсе не был в этом уверен. Он приобрел собственное самое современное и роскошное судно, где должна была жить Дженна. Зависть мужчин была неизбежна. Но если кто-то из его команды зайдет в своей зависти слишком далеко, он попросту спишет его на берег.
— За моих людей можно не беспокоиться, вот у меня могут быть проблемы.
— Из-за их недовольства.
— Нет, ты меня будешь отвлекать… — Он вдруг ахнул и восхищенно прошептал: — Он шевелится! Вот, чувствуешь? — Он положил ей на живот обе руки и растопырил пальцы, чтобы чувствовать толчок крошечной ручки или ножки.
Дженна рассмеялась:
— Чему же ты так удивился? Ведь это не в первый раз.
— Все равно, это просто невероятно. — Ему нравилось думать, что ребенок узнает его руки, что между ними возникают первые связи.
— Спенсер?
Он поднял голову и встретил ее глубокий взгляд.
— Я так рада, что ты рядом.
— А где мне еще быть? — Ни за что на свете он не оставил бы сейчас Дженну.
— Я хочу сказать, что мне нравится, как ты это делаешь.
— Я твой муж.
— Но ты не был им, когда я забеременела, и я говорила, что буду растить ребенка одна. Я была не права. Мне было бы гораздо труднее, если бы ты не был рядом со мной.
Он поцеловал ее и, обняв, закрыл глаза, когда она с довольным вздохом прижалась к его щеке. Ему было приятно это слышать, потому что он и сам заблуждался относительно своей независимости. Конечно, оба были достаточно независимыми и самостоятельными. Но, боже, какое счастье, что они поступились своей независимостью!
Теперь для него любая мелочь приобретала новый смысл. Он считался с ее мнением, его энтузиазм зажигал ее, и наоборот.
Размышляя о путешествиях, он прикидывал, как взять с собой Дженну. И ребенка. Ребенок обязательно будет с ними. Пожалуй, лучше будет делать промежутки между поездками. Или даже снова вернуться в школу. Они с Дженной часто обсуждали его приключения с индейцами на Амазонке, и ему пришло в голову, что хорошо было бы получить ученую степень по антропологии. Тогда со временем он сможет заняться преподаванием. Можно будет чередовать преподавательскую работу с полевыми работами. И тогда у него будет интересная и разнообразная жизнь, но достаточно стабильная для жены и ребенка. И даже для нескольких детишек.
Он хотел этого. Главное, этого хотела Дженна, а для него было очень важно, чтобы она была счастлива. Она была драгоценностью, упавшей с неба прямо ему в руки. И раз уж он ее нашел, то ни за что не потеряет.