— Вы все очень добры, — ответила я, — но дело в том, что я вовсе не собираюсь выходить замуж за Пэта.
Все хором воскликнули:
— Но почему, почему Розалинда?!
Едва шевеля губами, я с трудом проговорила:
— Прежде всего потому, что мы даже не обсуждали этот вопрос с Пэтом. И потом, я очень люблю его, но только как… как… брата.
Все разом вопросительно посмотрели на Пэта. Он же занервничал и стал описывать круги по комнате. Лицо его сильно побелело.
— Чепуха, — раздался наконец его громкий смех. — Ты, без сомнения, выйдешь за меня замуж, Розалинда, малышка. И всю свою любовь из сестринской тебе придется превратить в любовь более приятную.
Все засмеялись. Обстановка несколько разрядилась. Словно сговорившись, все Уолкеры стали покидать комнату один за другом. Миссис Уолкер отправилась на кухню, а Кетлин увела Пом в столовую, чтобы накрыть стол к ужину.
Я подошла к Пэту.
— Ты не имел права делать такое заявление перед всеми! — воскликнула я.
Он потушил сигарету, подошел ко мне, подсунул свои ладони мне под локти и слегка приподнял, меня.
— Я сильный. Сильней, чем ты думаешь. Я справлюсь с тобой, — процедил он сквозь зубы. — Я знаю разные способы… Ты не сможешь взять надо мной верх… ты, маленькое чудовище. Чудовище… ведьма… Я не знаю, что это, что со мной, но ты околдовала меня.
Я раздраженно дернула головой:
— Пэт, как ты можешь говорить такие глупости? Я и не собираюсь брать над тобой какой-то там верх! Однако учти, я такая же сильная, как и ты. И такая же упрямая. Пойми, мне приятно твое общество, ты нравишься мне как человек, ты интересный, но я никогда… никогда не смогу полюбить тебя. Почему ты не хочешь этого понять?
Он засмеялся:
— Потому что я не могу этого сделать. Это убьет меня.
Я почувствовала, как кровь ударила мне в висок. Я испугалась.
У него в глазах появился какой-то странный, сумасшедший огонек, который испугал меня. Я сказала:
— Пэт, дорогой, постарайся, хотя бы попробуй здраво взглянуть на все это. Я никогда не любила тебя и не полюблю. Ты мне дорог как человек. Ты должен принять это.
Он взглянул на меня из-под полуприкрытых век:
— Я схожу с ума из-за тебя, Розалинда. Я не могу ни спать нормально, ни есть. Не удается даже сконцентрироваться на работе. Я все время думаю о тебе. Это разрушает меня.
— Пэт, ради бога, прекрати это немедленно. Это ненормально, — сказала я.
— Хорошо, значит, я ненормальный. Но и ты точно такая же. Ты холодная как лед. В тебе нет жизни… И это несмотря на твою внешность, на твои смеющиеся глаза, красивый рот… Именно поэтому ты всегда одна. В тебе нет ни капли тепла для кого бы то ни было.
Я не могла согласиться с таким утверждением.
— Пэт, ты даже не представляешь, как ты ошибаешься. Я не холодная и не равнодушная. Просто… все дело в том, что я не встретила еще того человека, которого могла бы полюбить. Я могу целовать лишь того мужчину, которого полюблю.
— Я хочу, чтобы ты полюбила меня, Розалинда, — настойчиво сказал Пэт, а потом жалостно добавил: — Розалинда, дорогая, ради всего святого…
— Пэт, у меня не получится. Я не могу. Остановись, прошу тебя, — сказала я. — Я перестану приходить сюда. Мы больше не будем видеться. Я чувствую себя виноватой за то, что бывала в твоем доме, что ходила с тобой на прогулки и на танцы. Неправильно, что мы видимся с тобой и продолжаем общаться. Это становится опасным.
Он схватил мою руку и слегка дернул за нее.
— Но почему? Почему ты не можешь полюбить меня? Знаешь, сколько других девушек добивались моей любви и внимания? В Эдинбурге одна девушка сходила по мне с ума. А в госпитале работает девушка, которая выйдет за меня замуж хоть завтра. Посмотри на меня: я красив, я зарабатываю, у меня замечательная, достойная работа. Что же тебе не нравится, Розалинда?
Мне было очень непросто произнести эти слова:
— Это невозможно объяснить… Этому нет объяснения. Ты действительно замечательный. И в тебе все хорошо… Но мне нужен другой мужчина. Прости, Пэт.
И тут Пэт обхватил меня руками, прижал к себе и стал страстно целовать. Я почувствовала, как дрожит его тело.
— Я схожу с ума, Розалинда. Ты просто обязана любить меня, — нервно говорил он.
— О, Пэт, — взмолилась я. — Пэт, прости… Я не могу… Я просто не могу. Пойми же ты это, наконец.
Он выпустил меня из своих объятий. Его большое тело била дрожь. Мне стало страшно. Я просто не могла поверить, что мужчина может испытывать такие чувства к женщине и так переживать… Тем более, что этой женщиной была я.