Внезапно мое сердце снова сжалось от острой тоски по Ричарду. Где он сегодня? Как поживает? Интересно, хочет ли он видеть меня? Как бы я хотела это знать!
Я оставила свой запрос в нескольких агентствах, специализировавшихся на поисках жилья. Мне выдали списки квартир, сдававшихся внаем. Ни одно место мне не понравилось. В некоторых домах оказалась слишком высокая месячная оплата, в других — очень большие комнаты, и мне пришлось вернуться на Уимпол-стрит, так ничего и не выбрав. Но оптимизма у меня не убавилось. Я знала: рано или поздно я найду то, что хочу.
Я продолжала думать о Ричарде, и мне хотелось проконсультироваться с ним по поводу квартиры. Впрочем, это уже стало моим постоянным желанием — поговорить с ним о том, что меня волновало. Прочитав какую-нибудь интересную книгу, мне хотелось узнать его мнение о ней. Посмотрев фильм, я тут же вспоминала о Ричарде, потому что жаждала услышать, что бы он сказал о нем.
Но вдруг и мне улыбнулась удача. Местный агент из Слоан-сквер, я недавно к нему обращалась, позвонил мне и сказал, что у него нашелся клиент, сдающий двухкомнатную квартиру. Этот человек в данный момент уехал за границу, и агент сам собирался показать мне помещение. Если меня все устроит, то я могу переезжать туда.
Квартира располагалась на самом верхнем этаже дома на Маркхэм-сквер. Это оказалось рядом с Кингз-роуд в Челси.
Окрыленная надеждами, я тут же поехала туда, и место мне очень понравилось. Разумеется, эта часть Челси ничем не отличалась от всего района. Квартира понравилась мне тоже. Я не возражала против верхнего этажа, так как жильцам этих квартир доставалось больше света и воздуха, а, кроме того, окна выходили на маленький дворик, где росли деревья и несколько кустарников. Кто живет в этом городе, тот знает, что значит небольшой зеленый клочок для лондонца.
Комнаты были недавно отремонтированы, поэтому выглядели свежими и привлекательными. В спальне преобладали пастельные тона, а в гостиной — спокойные зеленые. Также здесь была и крошечная кухня с газовой плитой и маленькая ванная комната. Надо заметить, очень маленькая, но зато имелся водонагреватель. Стоимость этой квартиры составляла семьдесят пять фунтов в год.
Это я вполне могла бы себе позволить, если найду себе работу с такой же зарплатой, какую получала у Дикса.
Я подписала все необходимые бумаги и отправилась на Уимпол-стрит, чувствуя себя уже совершенно другим человеком. Наконец у Розалинды Браун есть свой собственный дом. Да, разумеется, там можно почувствовать себя одинокой, но зато это дает ни с чем не сравнимое ощущение независимости.
Китс Диксон-Род решила своими собственными глазами увидеть мою квартирку, помочь с переездом и дать совет по благоустройству. Что-что, а вот как обставить мебелью квартиру Китс знала отлично.
Я чувствовала себя совершенно счастливой, стоя посередине своей гостиной и оглядываясь по сторонам. Все было готово и выглядело просто великолепно. Ничего дешевого или временного. На полу великолепный зеленый ковер с Уимпол-стрит. Также в гостиной стояли мое маленькое бюро, диван, кресла с розово-кремовыми чехлами. На окнах — подаренные Китс занавески в тон ковру. А за окном висел маленький аккуратный ящичек, куда следующей весной я могла посадить цветы.
Свои книги я сразу же расставила по полкам, на стены повесила несколько небольших, но приятных пейзажей. Тут же в гостиной разместилась и моя печатная машинка. Китс была просто воплощением щедрости и доброты.
И даже несмотря на то, что я все равно продолжала тосковать по Ричарду, мое настроение после переезда заметно улучшилось. В первую ночь, лежа в кровати в новой квартире, я ощущала себя счастливой.
Но, немного придя в себя после всех восторгов и треволнений, связанных с переселением, я вдруг поняла, сколь одинокой я буду здесь. Я снова начала думать о Ричарде. Представляла, как он войдет в мою комнату и обнимет меня.
Но я приказала себе не слишком-то расслабляться и не впадать в депрессию из-за Ричарда. Надо было побыстрее найти работу и чем-то себя занять.
Мои литературные устремления были снова задушены несговорчивыми редакторами. Рукописи вернули с мягким, но однозначным намеком, что я выбрала для себя не ту стезю… Популярную же ерунду я писать не желала.
Но я должна была зарабатывать на жизнь! Если я не заработаю денег, я потеряю свой дом. Кроме того, я хотела купить радиограммофон и несколько пластинок. Еще мне нужен был телефон. Но иногда я радовалась тому, что его у меня нет. Я боялась, что могу не выдержать и позвоню Ричарду.
Через два дня после переезда я получила письмо от доктора Кайя-Мартина. Он предлагал мне работу секретаря. Я пару раз встречала этого человека в доме Дикса. Мистер Кайя-Мартин практиковал в том госпитале, где мистер Диксон-Род давал консультации. Я смутно припомнила его — довольно высокий, приятной наружности мужчина с едва тронутыми сединой волосами. Кардиотерапевт. Он предлагал работу с десяти утра до половины шестого. Половина субботы с воскресеньем — всегда выходные.
Я отправилась познакомиться с доктором Кайя-Мартином в его дом на Харли-стрит. Мы поговорили, и он понравился мне, а я понравилась ему. Он даже не потребовал рекомендательных писем.
Итак, я получила работу. Но все равно шла домой в угнетенном состоянии духа. Я все еще любила Ричарда, и в моем сердце не было места для другого мужчины. И вдруг мое сердце рывком дернулось в груди и замерло. В виски ударила кровь. На ступеньках около моего дома я увидела знакомую фигуру, все такую же изящную, в темном костюме. В одной руке — атташе-кейс, в другой — бумаги.
Какое-то время я не могла ни двигаться, ни говорить. Только чувствовала, как дрожат колени. Он стоял и упорно звонил в звонок, около которого висела табличка с именем «Мисс Розалинда Браун».
Затем он, наверное, почувствовал, что кто-то стоит сзади, и обернулся:
— Розалинда!
Я была словно под гипнозом. Машинально протянула к нему руки. Он взял их в свои и заглянул мне в глаза. Маркхэм-сквер, пыльные деревья, залитый солнцем тротуар, шум улицы, гудки автомобилей — все перестало существовать. Были только мы. Я и он.
— Роза-Линда! Моя Роза-Линда! — хрипло проговорил он.
И мы стояли и смеялись, как два идиота. Потом я спросила:
— Как тебе удалось получить мой адрес? Как ты вообще нашел меня?
— О, ну это совсем просто. Я позвонил в дом на Уимпол-стрит.
— Конечно, — глупо сказала я.
— Так у тебя теперь есть маленькая квартирка?
— Да.
— О, я так рад.
— Что ж, давай зайдем. Не будем же мы стоять на улице. Пойдем, Ричард.
— Если можно… на минутку, — согласился он.
Это «на минутку» резануло мне слух. Я так долго не видела его. Прошло столько ужасных недель! «Одно мгновение в напрасно прожитом столетье…» Не помню точно, кто из поэтов сказал это. Не могу вспомнить. Но и не важно. Важно было то, что сейчас я вела вверх по ступенькам в свою квартиру Ричарда.
Гордо достав ключ, я стала отпирать дверь, чувствуя, как оглушительно стучит мое сердце. Мы вместе вошли в маленький коридор. Я показала, куда можно положить бумаги и поставить чемоданчик, а затем провела Ричарда в гостиную. В комнате было чисто, на столе стояли желтые хризантемы. Сквозь окно в комнату лился яркий солнечный свет. Все выглядело необыкновенно уютно, нарядно и весело. Как-то очень по-летнему.
Он огляделся. Его глаза изучали, фиксировали каждую деталь интерьера. Он увидел и фотографию Бетховена в новой рамочке. А я стояла, уставившись на него. Я сразу заметила, как сильно он загорел. Наверное, много времени провел на солнце. Но в то же время я заметила, что выглядит он неважно. Его скулы заострились, а на лице стало больше морщин. Он сказал: