Взгляд предупреждает меня, что я не единственный парень, зацикленный на ее длинной, распущенной косе, перекидывающейся с одного пышного бедра на другое, перемещающейся по ее дерзкой заднице при каждом медленном шаге босиком по теплому песку.
Подожди. Она двигается как… Черт возьми. Нет, этого не может быть. Но эта женщина подходящего роста. У нее такой же оттенок карамельно-каштановых волос. Я знаю, Эхо сказала, что купила несколько бикини... но это не может быть то тело, которое она прятала под юбками до щиколоток, слишком большими рубашками и удобными сандалиями.
Так ведь?
Ксавиан выныривает из океана и начинает преследовать ее. Над грохочущей волной раздается хихиканье, и прежде, чем женщина даже поворачивает голову, неприятное чувство в животе предупреждает меня, что красотка в бикини с самой аппетитной попкой, которую я когда–либо видел, – моя лучшая подруга.
Она с усмешкой смотрит через плечо на Ксава, затем откидывает голову назад, когда он обнимает ее и щекочет ребра.
Ага. Это Эхо. Черт.
И точно так же, как поет Нелли, в этом заведении становится жарко. Черт возьми.
Я спал рядом с ней прошлой ночью? Ни разу не прикоснувшись? Ага. И я каким-то образом смотрел мимо нее, фактически не видя в течение многих лет.
Она бросает насмешливый взгляд на Ксавиана, прежде чем снова рассмеяться и ткнуть его в пресс. Он отвечает тем, что поднимает ее на руки и направляется прямо к прибою. Она извивается и протестует. Он что-то бормочет, его зеленые глаза прикованы к ней, его лицо слишком близко.
Я свирепею.
– Эхо!
Ксавиан разворачивает их обоих. Ее улыбка сменяется виноватым выражением, когда он ставит ее на ноги. Затем я получаю возможность хорошенько рассмотреть ее остальную часть.
То, что осталось от моего самообладания, исчезает.
Не обращая внимания на декольте, которое бросается в глаза в ее новых и гораздо более коротких платьях. Этот верх бикини представляет собой ничто иное, как два наноскопических треугольника, скрепленных тонкой нитью. Ее грудь заполняет всё мое поле зрения. Тонкая, влажная ткань прилипает к коже. Твердые соски торчат. Вода стекает по ее загорелым ребрам, облизывая спелый изгиб бедер, как любовник. Я чувствую мгновенное, ослепляющее желание обхватить их ладонями и крепко сжать, пока погружаю свой член в нее, держу себя глубоко и разрушаю ее для любого другого мужчины.
Надо перестать так думать о своей лучшей подруге.
Но зачем быть не честным? Желание снять это бикини и подмять ее под себя ослепляет. Шокирующее И неоспоримое.
– Хейз, – наконец удается выдавить ей. – Мы просто, эм... тусовались, пока ты не проснулся.
Медленно я сокращаю расстояние между нами. Я не хочу пялиться, но не могу оторвать от нее взгляда. Эта та забавная, нежная, романтичная глупышка, с которой я делился фильмами, особыми случаями и своими сокровенными мыслями?
Как я мог не заметить Эхо?
И теперь, когда это сделал, я не могу не видеть ее.
Сглатываю.
– Ты в порядке?
Вспышка смущения говорит мне, что она знает, что я спрашиваю о прошлой ночи.
– Да. Ты казался мертвым для всего мира, когда я проснулась после девяти, поэтому я позволила тебе поспать. Мы с Ксавом немного позавтракали и пришли сюда ловить скатов. Хочешь, эм, присоединиться к нам?
По ее голосу видно, что она не решается пригласить меня. Потому что она все еще расстроена из-за прошлой ночи? Или потому, что она заметила, с каким голодом я на нее смотрю?
Мне нужно собраться с мыслями, чтобы мы могли поговорить, но я не знаю, что сказать. Все между нами было в беспорядке с тех пор, как мы приехали. Я обещал ей хорошо провести время на острове. Не в постели Ксавиана, так что я должен занять ее и убедиться, что она найдет другие способы насладиться своей неделей на Мауи.
– Чувак?
Ксав толкает меня в плечо и поворачивает голову в сторону Эхо.
Она задала мне вопрос. Верно.
– Конечно. Спасибо.
Едва заметная улыбка тронула ее губы.
– Давай. Давай поищем запасной шезлонг.
Они ведут меня к паре шезлонгов, на каждом из которых лежит пляжное полотенце, снаряжение для подводного плавания Ксавиана и прозрачное платье, в котором Эхо была вчера вечером на ужине.
Ксавиан конфискует пустой шезлонг и подтаскивает его поближе к ним, затем хватает свое снаряжение и направляется к воде.
– Парни приставали к Эхо все утро, и я не хотел оставлять ее одну. Но теперь ты здесь. Я вернусь.
И... что? Очевидно, я не позволю другому парню приблизиться к ней. Я оторву голову первому, который попытается. Но с Эхо, одетой в эти три крошечных лоскутка ткани, которые едва прикрывают самое необходимое, как Ксав думает, что я смогу устоять перед ней сам?
Я должен. Эхо – моя подруга, и она не из тех, кого можно трахать без последствий.
– Ты в порядке? – спрашиваю я, как только мы остаемся одни.
Она прикусывает губу. Ее улыбка говорит о том, что она не сдается. Я стараюсь не опускать взгляд ниже ее подбородка. Я определенно не позволяю себе пялиться на ее грудь, явно не помещающуюся в ладонь.
Но это не имеет значения. Она выжжена на моей сетчатке.
– Я в порядке. Я слишком много сделала прошлой ночью. Я устала, волновалась и была немного пьяна. Мне действительно жаль. Это больше не повторится.
Она поднимает руки и пытается улыбнуться.
– Видишь? Держу руки при себе.
– Не продолжай извиняться. – Особенно потому, что мои далеко не платонические мысли заставляют меня чувствовать себя мудаком. – Как я уже говорил тебе, я не злюсь.
– Но то, что я сделала… Это было за гранью и...
– Перестань беспокоиться об этом и получай удовольствие.
Если она может забыть каким зажигательным был наш поцелуй и вернуться к нормальной жизни, мне нужно попытаться сделать то же самое.
Она посылает мне благодарную улыбку.
– Конечно.
Мы совершаем быструю прогулку в не совсем теплую воду. Легче забыть ее бикини не тогда, когда она погружена в воду, а когда она поднимается из океана, как богиня…Я смотрю, как капелька стекает с ее ключиц, затем исчезает в ее крошечном топе, и сглатываю.
Мне приходится прятаться в воде, пока я не получу контроль над своим возмутительно непослушным членом.
Затем грохочущая волна подкрадывается к ней сзади и опрокидывает. Я быстро подплываю, чтобы помочь ей подняться.
– Ты в порядке, пироженка?
Эхо кивает, стуча зубами, когда скрещивает руки на груди, и ее грудь выпирает из топа.
– Вода немного холоднее, чем я думала. На солнце согреюсь. Я собираюсь полежать.
– Я пойду с тобой.
Может, я смогу закрыть глаза и представить, что на ней один из ее обычных мешков с бабушкиными цветами.
Когда мы поднимаемся по пляжу, я замечаю парочку, поедающую бутерброды, и у меня начинает урчать в животе.
– Не могли бы вы сказать, где их нашли? – спрашиваю я, когда мы проходим мимо.
К сожалению, парень указывает за ближайший к отелю бассейн, и я могу только издалека разглядеть стойку в стиле тики, установленную для голодных гостей на пляже.
– Они хороши, но очередь длинная. Будь готов.
Несмотря на то, что обед еще не наступил, он прав.
– Спасибо.
– Иди, – говорит Эхо, как только мы добираемся до шезлонгов.
Я не хочу оставлять ее здесь одну, поэтому осматриваю пляж в поисках Ксавиана. Никаких его следов.
– Это подождет.
Она хмурится.
– Не будь глупым. Ты голоден. Я просто расслаблюсь на шезлонге и позагораю. Я буду здесь, когда ты вернешься.
У меня снова урчит в животе.
– Ты уверена?
– Полностью.
Она ложится на спину и закрывает глаза, казалось бы, не замечая, как капли воды ласкают ее, занимаясь любовью с ее золотистой кожей.
У меня пересыхает во рту.
– Хочешь чего-нибудь?
– Бутылку воды.
– Конечно. Я вернусь.
Но я не могу найти в себе силы уйти. Я разинул рот. Я не могу оторвать от нее свой гребаный взгляд.
У меня снова встает. И если она откроет глаза, она этого не пропустит.
Перестань быть развратником.
Она приоткрывает один глаз.
– Что-то не так?
– Нет. Я, эм... удостоверяюсь, что у меня есть ключ от комнаты.