Предположительно?
– Ты не собиралась?
– Конечно нет. У меня никогда не было намерения позволять ему прикасаться ко мне. Я только хотела знать, будет ли иметь значение вероятность того, что он может это сделать. Вместо этого я потеряла терпение и поцеловала тебя. Я была в ужасе от того, что бросилась на тебя, и убежала. И как потрясающий друг, которым ты являешься, ты нашел меня, успокоил, отвел обратно в нашу комнату и простил. Я должна была перестать надеяться тогда... но я почувствовала искру во время того поцелуя.
– О, это было больше, чем искра, пироженка.
– Ты тоже это почувствовал?
Она в шоке
– Да. Это ошеломило меня.
Легкий румянец заливает ее щеки.
– После того поцелуя я не могла перестать желать.
И, как последний идиот, вместо того чтобы заключить ее в объятия и отнести в постель, я попытался разобраться в этом. Препарировать. Я заставил ее ждать и желать. Беспокоиться и задаваться вопросами. Нет, я не знал, что у нее была какая-то уловка в рукаве, но поскольку я знаю Эхо, то должен был догадаться. Ее поведение не сходилось. Мое единственное оправдание? Раньше я не думал о ней в таком ключе, поэтому не сразу сообразил. Но теперь я осознал. Эхо та, кого я могу полюбить, не только на сегодняшний вечер или на этой неделе, но и на долгие годы.
Навсегда.
Я надеюсь, что не убил то, что было между нами. Сейчас она честна в своих чувствах – и я рад, – но она закрывается. Как мне доказать, что моя слепота не имела к ней никакого отношения, это просто мой идиотизм? Как я могу сделать ее счастливой?
– Но это была глупая идея – думать, что дружба может перерасти в нечто большее просто потому, что я показалась в бикини. – Ее голос дрожит. – Мне жаль, что я пыталась манипулировать тобой. Я надеюсь, когда-нибудь наша дружба восстановится. Я возьму вещи и пойду в комнату Ксавиана. Наслаждайся оставшейся частью отпуска.
Она опускает голову и направляется прямиком к своему чемодану, но не раньше, чем по ее щекам текут новые слезы. Затем ее слова доходят до сознания. Она уходит?
Черт нет.
Я подхожу к ней сзади и хватаю ее за руку, оборачивая свою вокруг ее талии и притягивая ее к себе, затем прижимаюсь губами к ее уху.
– Это не была глупая идея, и я не хочу, чтобы ты уходила.
Эхо бросает осторожный взгляд через плечо. Наши лица в нескольких дюймах друг от друга. Надежда в ее широко раскрытых глазах чуть не убивает меня.
– О чем ты говоришь?
– Останься, пироженка. Я хочу тебя. Мне нужно показать тебе, как сильно.
Эхо медленно поворачивается в моих объятиях. У меня кружится голова от облегчения, когда она позволяет мне прижать ее ближе. Но, прежде чем я успеваю поцеловать ее, она останавливает меня.
– Ты хочешь сказать, что готов переспать со мной?
– Готов? Умираю от желания. Я проснулся утром и понял, что без ума от тебя — и не только как от друга. Вероятно, я чувствовал это в течение долгого времени, и был слишком слеп, чтобы увидеть. Я...
– Тебе не обязательно говорить это, чтобы заставить меня чувствовать себя лучше. Я знаю, что вы с Джейси... вместе и...
– Больше нет. Послушай меня, Эхо. Я люблю тебя.
Ее губы приоткрываются в мягком вздохе.
– Нет. Ты просто так это говоришь.
– Нет, пироженка. Я никогда не говорил этих слов Джейси – или любой другой женщине, с которой я был, – поэтому не ляпаю это, чтобы заставить тебя чувствовать себя лучше. Ты открыла мне глаза, и я хочу, чтобы ты знала, что у меня на сердце. Джейси для меня не важна. Ни одна из этих девушек не была важна. Но ты всегда была рядом со мной. Теперь позволь мне быть здесь, с тобой.
Эхо ищет мои глаза. Пара свежих слез скатывается по ее щекам.
– Ты всегда был таким.
– Не таким, как мне следовало. Как ты оставалась такой удивительно преданной, замечательной подругой, когда я продолжал причинять тебе боль?
– Потому что я люблю тебя. И я продолжала надеяться, что однажды ты тоже полюбишь меня.
– Люблю, – уверяю я ее яростным шепотом, обхватывая ее лицо руками.
– Я люблю тебя больше, чем я думал. Больше, чем ты думаешь. Больше, чем я могу сказать тебе в нескольких словах. Если ты все еще хочешь меня, я не буду сдерживаться, чтобы не показать тебе, как сильно. И мы никогда не позволим Джейси и Ксавианам всего мира снова встать между нами.
Глава 9
Эхо
Если я все еще хочу его? Я бы сказала, что Хейз не может быть серьезным, но черты его лица, которые я запомнила, потому что смотрела на них миллион раз, говорят о том, что это так.
– После всего, ты действительно спрашиваешь, хочу ли я тебя? Хейз, я знаю это с тех пор, как стала достаточно взрослой, чтобы понять, что это вообще значит. Мне не нужен опыт общения с кем-либо еще, чтобы знать, что я всегда буду хотеть.
– Пироженка...
Его голос звучит сдавленно и смущенно, как будто этот момент значит для него все, как и для меня. Возможно ли это?
Его взгляд снова прикован к моему, теперь его глаза потемнели от желания. Да, это так. И это реально.
Хейз всегда был энергичным, все делал решительно и целеустремленно. Выражение его лица теперь говорит мне, что он намерен заняться со мной любовью с таким же рвением и пылкостью.
Я сглатываю и дрожу, потому что нервничать не из-за чего. Моя фантазия о том, чтобы быть женщиной, в которую влюбляется Хейз Эллиот, наконец-то сбывается.
Улыбка берет мое лицо в заложники, самозабвенно изгибая губы. Вероятно, нам следует больше разговаривать, взаимно согласиться, что наша дружба на первом месте, несмотря ни на что. Но нет необходимости подвергать это сомнению. Я знаю, что это так. Точно так же, как Хейз знает, что я полжизни ждала, когда он захочет меня вернуть.
Я бросаюсь к нему, обхватывая руками и ногами его мускулистые плечи и узкие бедра, прежде чем со стоном прижаться губами к его губам. На мгновение он отшатывается назад, пытаясь сохранить равновесие. Но Хейз атлетичен. За последнее десятилетие он овладел многими видами спорта, так что ему не требуется много времени, чтобы найти точку опоры. В тот момент, когда он это делает, то захватывает мой рот, приоткрывая губы.
Его поцелуй становится безжалостным и требовательным. Напротив моего сердца стучит его сердце. Когда я раскачиваю бедрами, отчаянно нуждаясь в трении, чтобы облегчить боль, которую только он когда-либо заставлял меня чувствовать, он тверд, как сталь. И когда я вцепляюсь в его плечи, Хейз сжимает мою задницу в ладонях, его пальцы впиваются в меня, когда он со стоном трется о мою киску.
Этого недостаточно.
Он падает обратно на кровать с отчаянным проклятием. Я падаю на него сверху, оседлав его бедра, наши руки и ноги переплетаются. Он снова прикасается своим ртом к моему. Я раскрываю губы и бедра шире, приглашая его глубже и бесстыдно трусь о него.
Пожалуйста, пожалуйста... подними юбку, расстегни молнию на шортах и положи конец моей многолетней ноющей нужде.
Словно слыша мою безмолвную мольбу, Хейз перекатывает меня на спину, погружаясь глубже в наш поцелуй, и я утопаю в его мужском вкусе. Он как терпкая пряность на моем языке. Сильнодействующая. Опьяняющая. Вызывающая привыкание. Но он намного лучше, чем мои фантазии, потому что он невероятно реален.
Так близко к нему, что у меня кружится голова. Эйфория. Мысли останавливаются. Тело берет верх, сердце ведет вперед.
Он спускает бретельку вниз по моей руке, обнажая плечо вместе с линиями загара от бикини. Я задерживаю дыхание, когда он делает то же самое с другой. Всего несколько крошечных пуговиц удерживают платье на месте и скрывают грудь от его голодного взгляда.
Он делает паузу, его пристальный взгляд сверлит меня. Я боюсь моргнуть, вдруг это яркий сон. Но выражение лица Хейза слишком проницательное, чтобы быть чем-то иным, кроме честности.
Он тянется к верхней пуговице на платье.
– Ты уверена?
Мое сердце бешено колотится.
– Абсолютно.
– Пироженка, ничего страшного, если ты не готова. Мы не должны этого делать, пока я не заглажу вину перед тобой. Я буду терпелив. Самое важное для меня – это заслужить твое доверие и сделать счастливой.
Это мило, но…
– Я уже ждала целую вечность. Так что, если ты предлагаешь нам подождать еще, это сделает меня очень несчастной. – Но что насчет него? – Если только тебе не нужно время, чтобы привыкнуть к мысли, что я больше, чем твоя подруга и...