— А теперь вас прозвали жестокосердыми. Но ты, Она, ты же была самой доброй и нежной из трех!
— Это было давно, Анана, — ответила Она.
— Ваш отец, Уризен Холодный, превратил вас из трех котят в разъяренных тигриц, — продолжала Анана. — Ваша ненависть к нему общеизвестна. — Она помолчала немного и спросила: — Вы знаете, что он умер?
— До нас доходили такие слухи, — с каменным выражением лица произнесла Элет. — Но мы не знали, можно ли им верить.
— Мы и сейчас не знаем, — вмешалась Она. — Твои слова еще не доказательство. Но если ты сказала правду, мы рады.
— Жаль только, что смерть он принял не от наших рук, — сказала Элет.
Пока они разговаривали, Кикаха тихонько прополз вокруг полянки, чтобы убедиться, что больше никто не наблюдает за сценой. Ему не удалось заметить ни ворона, ни человека-медведя. И, похоже, в засаде тоже никто не лежал.
Увидев, как он выходит из кустов, сестрицы вздрогнули, но не сильно.
Они подозревали, что Анана здесь не одна.
— Кто это, Анана? — спросила Элет.
— Вы слыхали о Кикахе, верно? О Кикахе Хитроумном, убившем многих властителей, о человеке, который расправился с последним из Черных Звонарей? Вы также наверняка слыхали пророчество древнего Шамбаримена о том, что лебляббий победит властителей. Говорят, это пророчество относится к Кикахе.
Элет закусила губу.
— Да, до нас доходили слухи о лебляббии, которому пока что сильно везло. Мы также слышали о том, что он твой любовник.
— Он лебляббий, — весело согласилась Анана, — и он такой любовник, о каком вы можете только мечтать.
— Благодарю, — широко усмехнувшись, промолвил Кикаха.
— Ты убил нашего отца? — спросила у него Элет. Судя по ее тону, она не очень-то поверила Анане.
— Нет, — сказал Кикаха. — Хотя и жалею об этом. Его убил Ядавин — властитель, известный также под именем Вольфа.
— Он убил Уризена у тебя на глазах?
— Нет. Но Ядавин сказал мне, что убил его, а Ядавин никогда не лжет.
По крайней мере, мне.
Анана отогнала сестер на край полянки как можно дальше от оружия и приказала им сесть. Обыскивать их она не стала. Их прозрачные туники убедительно свидетельствовали о том, что под ними ничего опасного не спрятано.
— Мы помираем с голоду, — заявила Элет. — И как раз собирались поесть супа. Вернее, бульона.
Кикаха заглянул в котелок.
— Одно только мясо. Очень вредно для здоровья. Почему вы не положили туда овощей?
— Мы не знаем, какие из них съедобны, а какие ядовиты, — пояснила Элет.
— Но все тоаны, будь то мужчины или женщины, проходят курсы выживания, — сказал Кикаха. — Вы должны бы знать, что…
— Мы не знаем этой планеты, — оборвала его Она.
— Можете встать и поесть, — разрешила Анана. — На ужин мы приготовим что-нибудь повкуснее. Если, конечно, останемся с вами. А это зависит от того, насколько вы будете откровенны и правдивы. Я услышала достаточно, чтобы понять, что здесь вы очутились из-за Рыжего Орка. Расскажите…
— Рыжий Орк! — со злостью выпалила Элет и сплюнула на землю. — Вот по ком могила плачет!
— Только после хорошей пытки! — добавила Она. — Он убил Увет несколько лет тому назад и недавно чуть было не убил нас тоже. Из-за него мы прозябаем в этом мерзком захолустье.
Анана дала им возможность пофантазировать немного о том, что они сделают с Орком, когда поймают его, а потом прервала их мечты:
— Расскажите, как вы сюда попали.
Сестры склонились над котелком. Первой начала рассказывать Элет. Пока сестра говорила, Она ела; потом они поменялись ролями. Убежав — уже не в первый раз — от Рыжего Орка, они захватили вселенную Нитарм, где надеялись найти убежище. Слово “захватили” было всего лишь эвфемизмом, означавшим, что они убили властителя Нитарма и всю его семью. Поскольку в захваченном мире не было тоанов мужского пола, сестры предавались любовным утехам с лебляббиями. Этика властителей вполне допускала это, поскольку любовники по-прежнему оставались рабами и быстро сменяли один другого.
Они были счастливы там, рассказывали сестры. Счастье их омрачалось лишь сожалением о том, что им не удалось найти и убить отца. Но Рыжий Орк как-то сумел проскользнуть через ловушки, установленные сестрами на двух вратах, ведущих в их мир. Он застал сестриц врасплох, несмотря на все системы безопасности.
Тут Элет прервала рассказ Оны:
— Я сто раз ей говорила: закроем врата и останемся там навечно! Тогда ни один властитель не смог бы к нам прорваться.
— Да, говорила, трусливая ты шлюшка-соплюшка! — взъярилась Она. —
Только как бы мы сами пробрались тогда в другие миры, чтобы убедиться в гибели нашего папеньки?
— Кончай обзываться, жопа с ручкой! — завопила Элет.
Рассказ их затянулся и порядком уже наскучил Кикахе. Но он не прерывал сестер: возможно, в их взаимных нападках прозвучит нечто такое, что можно будет потом использовать против них.
Рыжий Орк убил бы их, не посчастливься им оказаться возле врат, ведущих в другой мир. Они схватили оружие, какое было под рукой, и бежали. Пройдя через цепь врат, сестры очутились на одном из уровней Многоярусного мира. С тех пор они влачат тут жалкое существование и пытаются отыскать врата, которые приведут их не на другую планету, а в замок на вершине верхнего монолита Многоярусного мира. Замок, как им известно, принадлежал когда-то Ядавину, потом Ваннаксу, а потом опять Ядавину. Этот замок — настоящая крепость, и они слыхали, будто никто из властителей там сейчас не живет. Таким образом, они собирались стать здешними властительницами.
Их рассказ мог быть правдивым, но тогда получалось, что они какие-то глупые неумехи. В это Кикаха не верил, хотя, с другой стороны, Рыжий Орк был способен обвести вокруг пальца самых искусных врагов.
— Как я понимаю, вы будете не прочь присоединиться к нам и сражаться против Рыжего Орка вместе? — спросила Анана.
Сестры с воодушевлением согласились.
— А на кой они нам сдались? — громко сказал Кикаха. — От них никакого проку! Только лишняя обуза, вот и все.
— Ты ошибаешься, — возразила Она. — Тебе нужна информация, а мы знаем о Рыжем Орке гораздо больше твоего.
Анана, разгадав маневр Кикахи, поддержала Ону:
— Она права, Кикаха. Мои двоюродные сестры наверняка знают о здешних вратах и крепостях больше нашего. Разве не так, дщери Уризена?
— Именно так! — воскликнули сестры в один голос.
— Ну ладно, — сказал Кикаха. — Но отныне все мы — отряд, и я в нем командир. Мои приказы должны исполняться сразу и беспрекословно. Я имею в виду — если ситуация потребует немедленных действий. Если нет, я согласен выслушать любое предложение.
Блондинка бросила на Анану хмурый взгляд:
— Он же лебляббий!
Анана пожала плечами:
— Мы с ним подкинули плоский камушек, помеченный с одной стороны, и Кикаха выиграл. А до того мы договорились: кто выиграет, тот и будет командиром. В экстренных ситуациях вы обязаны будете подчиняться ему, ни о чем не спрашивая.
Да, он лебляббий, это ты верно подметила. Ну так что с того? Среди тоанов я таких мужчин не встречала. Вы обе должны отрешиться от своего нелепого представления о лебляббиях как о существах низшего класса. Это просто глупость! К тому же опасная, ибо она заставляет властителей недооценивать своих противников. Когда очередной властитель отдавал концы, до него наконец доходило, насколько он был не прав. Во всяком случае, по отношению к Кикахе.
Элет и Она промолчали, однако недоверчиво скривились.
— Поживете — сами увидите, — рассудила Анана.
Когда она забрала у сестер лучевики, те запротестовали:
— Как же мы сможем защитить себя?
— Вы получите их назад только тогда, когда мы решим, что вам можно доверять на все сто процентов, — заявил Кикаха. — А пока обойдетесь топориками, копьями и стрелами. Сегодня мы здесь заночуем, а с утра тронемся в путь вон туда. — Он махнул рукой на запад.
— Почему именно туда? — спросила Элет. — Ты уверен, что это правильное направление? Что, если…