Двигаясь в характерной для него сдержанной манере, Урия Данн вошел в комнату и сразу же проследовал к постели. Казалось, его суровое лицо было высечено из гранита.
Глава 13
Отдавая себя на беспощадный отцовский суд, Маркус убрал саблю, постаравшись положить ее подальше от спящей Кэтрин. Он махнул Таму рукой. Осмотрев все уголки комнаты, усердный денщик незаметно выскользнул из спальни и прикрыл за собой дверь.
Маркус закрыл ее на задвижку и обернулся.
Его взгляд встретился с пронзительными голубыми глазами отца, и он едва удержался, чтобы не отвернуться.
– Сэр, у меня и в мыслях не было…
– Зачем тебе понадобилось втягивать во все это Кэтрин? – отрывисто спросил Данн-старший.
– Я ее не втягивал…
– Но тогда почему она здесь? – отец указал на кровать, где спала Кэтрин. – С окровавленными повязками на голове?
– Она следила за мной…
– Перестань нести чушь! Ты же опытный солдат, Маркус! Шпион!
– Говорите потише, – проворчал Маркус.
Урия Данн неодобрительно поморщился, но все же понизил голос.
Бросив шляпу и трость на пустой стул, отец Маркуса приблизился к кровати.
– Как я уже сообщил вам в записке, с ней все будет хорошо. – Маркус отошел к противоположной стороне постели, чтобы Кэтрин оказалась между ним и отцом. – А вот я получил резаную рану. Быть может, это сообщение доставит вам удовольствие.
Данн-старший поморщился снова:
– Конечно не доставит.
– Тогда, может быть, вы потрудитесь объяснить, почему Кэтрин преследовала меня, к тому же так странно вырядившись?
– Вырядившись?
Маркус кивком указал на серую кучу одежды, лежавшую в противоположном углу.
– Не думаю, что эта одежда принадлежит ей самой.
– Даже не знаю, откуда она могла… – Данн потер небритый подбородок. – Впрочем, я слышал, что одна из приятельниц наших служанок сбежала.
– Вы знали о ее планах?
– Нет, мне доложили, что она читает в библиотеке.
– В какой именно?
– Я не уточнял. Она редко покидает приют, и я порадовался, что она решила куда-то пойти.
– И вы ни о чем не подозревали?
– Конечно нет, – отец склонил голову. – Почему ты допрашиваешь меня, Маркус? Мы не сделали ничего предосудительного.
«Это „мы» включает и Кэт», – понял Маркус.
– Я просто пытаюсь понять, что могло вдохновить ее на преследование.
– Ей было ясно сказано, что дальнейших распросов о тебе я не потерплю. Очевидно, Кэтрин решила действовать самостоятельно.
Маркус покачал головой:
– Почему она так решительно настроена против меня?
– Возможно, Кэт тебя боится…
– Чушь собачья! – буркнул Маркус, однако, заметив во взгляде отца осуждение, решил добавить: – Простите, но Кэт, кажется, мало чего боится… – Вспомнив, как отважно она сражалась в переулке с головорезами, Маркус не мог не почувствовать восхищения. – Эта малышка спасла мне жизнь.
– Что? – Данн-старший схватился за столбик кровати, словно ноги отказались ему служить.
– Сэр! – Маркус подбежал к отцу и поддержал его.
– Со мной все в порядке, – бросил Урия Данн хриплым голосом. – Минутная слабость. Все нормально. Правда.
Несмотря на протесты, Маркус усадил отца в кресло и налил ему бренди. Руки директора дрожали, когда он брал у сына стакан с янтарной жидкостью. Кроме того, цвет лица Данна-стар-шего, несмотря на все его заверения, также свидетельствовал об обратном. К счастью, после нескольких глотков бренди щеки Урии снова порозовели, а в глазах появился обычный уверенный блеск.
Наполнив стакан и для самого себя, Маркус пододвинул стул к креслу отца и уселся лицом к двери.
– Расскажи мне, что произошло, – приказал Урия Данн.
Маркус не спеша потягивал бренди. Неплохой напиток, но, несомненно, хуже того, который доставал он. Вернувшись в Лондон, Маркус забросил свой торговый промысел. Он и так был занят по горло.
– Меня выследили…
– Выследили?
– За мной уже несколько дней кто-то следил. Мне хотелось узнать, кто именно. Поэтому, дождавшись своих преследователей, я свернул в пустой переулок…
– Напрашиваясь на неприятности.
Маркус пожал плечами:
– А как еще раскрыть ловушку, если не поймать в нее самого преследователя?
– И много там оказалось людей?
– Трое, – солгал Маркус.
Он не хотел волновать отца понапрасну.
Лицо Дана-старшего исказилось:
– Немного рискованно, тебе не кажется?
– Я попадал и в худшие передряги.
Заметив тревогу в отцовском взгляде, Маркус добавил:
– Я хорошо подготовлен, а они – обычные наемники с улицы.
– Но ты не принял в расчет Кэтрин.
Маркус глубоко вздохнул:
– Нет. И из-за нее и возникла эта… неразбериха.
– Но теперь-то все в порядке? – Урия Данн внимательно посмотрел сыну в глаза.
Маркус откинулся на спинку стула.
– В полном.
Данн-старший распрямился.
– А почему ты не одет? Ты ведь находишься в спальне наедине с незамужней молодой леди! Ты подумал о репутации Кэтрин?
Этого было достаточно, чтобы Маркус понял: его отец вполне овладел собой.
– Вы хотите узнать, что произошло, или нет?
– Конечно хочу, – проворчал Урия Данн. – Но ты должен понимать, какие у твоих действий могут быть последствия. Я согласен с тобой в том, что Кэтрин нельзя перевозить с места на место, однако я считаю, что в ее интересах немедленно должен переехать ты сам, а за ней станет ухаживать женщина. Я пришлю одну издевочек…
Маркус отрицательно качнул головой:
– Это заведение – только для мужчин. Здесь даже прислуга вся мужкого пола. Нам с Тамом чудом удалось протащить сюда эту девчонку, завернув ее в мой плащ.
– Но в таком случае что предлагаешь ты?..
– Я буду ухаживать за ней и позабочусь, чтобы ни одна душа не узнала о месте ее пребывания.
– Ты?! Но ведь ты же не сиделка, Маркус.
– А кто, по-вашему, ухаживал за мамой в последние месяцы, когда вы отправлялись на свои многочисленные совещания?
– Я знал, что лихорадка приняла затяжной характер, но миссис Нейгел…
– На попечении миссис Нейгел находились дети, и она не могла уделять маме необходимое внимание. Кроме того, когда кто-то смертельно болен, ему хочется видеть рядом близких родственников.
Данн-старший моргнул. Его рот приоткрылся, потом закрылся.
– Я не знал…
Маркус решил промолчать. Не время и не место бередить старые раны. К тому же он слишком устал сегодня, чтобы вступать еще и в перепалку с отцом.
Отец с подкупающей искренностью взглянул ему прямо в глаза:
– Прости, Маркус. Я и понятия не имел.
Маркус передернул плечами, но мысль о том, что отец теперь знает правду, принесла ему облегчение. Возможно, когда-нибудь Урия Данн до конца осознает, сколько боли причинила родным его невнимательность.
– Если не возражаешь, я предпочел бы это больше не обсуждать.
Отец кивнул:
– Конечно. Так что же произошло сегодня днем?
– Один из нападавших направил на меня пистолет, а Кэт швырнула в него свою сумочку.
Данн поднял бровь.
– Свою сумочку?
– Ну да. Однако, как потом выяснилось, она заблаговременно засунула туда обломок кирпича.
– Что-то вроде пращи, – отец восхищенно кивнул. – Потрясающая идея.
– Она очень сообразительна, и я готов это признать, – Маркус взглянул на спящую Кэтрин. – Но, кажется, ей самой это только вредит. Пуля пощадила нас обоих, но отколола кусок от крыши дома, и он обрушился прямо на ее умную голову.
Данн-старший потеребил себя за ухо.
– Итак, она знала, что может попасть в беду.
– Вот этого-то я и не понимаю. – Маркус наклонился, стараясь не тревожить свою рану. – Она поджидала меня у пансиона, а затем пошла следом за мной. – Он недоуменно потряс головой. – Следовательно, когда Кэтрин направилась в переулок, она прекрасно понимала, что я нахожусь там со всеми этими людьми. О чем она только думала?