- Значит, Оррин Фостер - на самом деле Уолтер Уингейт?
- Я так думаю. Мне нужно увезти его в Нью-Йорк, чтобы это доказать. Мои тетки могут обвинить его в убийстве Моррисона, а в полиции все еще не закрыто дело о растрате.
- Растрата, - выдохнула Брай. - Если мой отчим - Уингейт, тогда "Конкорд"...
- Он заплатил налоги по "Хенли" деньгами, украденными у Моррисона. Это только небольшая часть того, что он украл. Банковские счета Оррина и его инвестиции дадут полную картину. Я знаю, что он потратил какие-то деньги на ремонт "Конкорда" и вздыхал из-за каждого истраченного доллара, но все, что он затратил, - лишь малая часть того, что он украл.
- У тебя есть доказательства? - спросила Брай. - Ты видел его счета?
- Я искал их по всему дому, в каждой комнате, даже в его кабинете. Мне так и не удалось найти их. У него нет сейфа или потайных ящиков в столе.
- Он мог взять их с собой, когда ездил в Чарлстон.
- Я думал об этом, но такое маловероятно.
- Может быть, он время от времени перепрятывает их. Иногда он переворачивает свой кабинет вверх дном, а иногда другие комнаты в доме. Я думала, что он ищет карту сокровищ Гамильтонов. Сейчас же я понимаю, что дело совсем в другом. Наверное, Оррин забывает, куда прячет свои бумаги, и боится, что мы с мамой на них наткнемся.
- Возможно, ты и права.
- Люк, а как все это отразится на "Хенли"? Сможет ли Оррин претендовать на него?
- Уверен, что нет.
Брай избегала смотреть на Люка.
- Мне бы твою уверенность, - пробурчала она. - А как же ты. Люк? Как ты оказался замешан во все эти дела?
- Мэри Кинкейд. Все мои тетки, за исключением Лауры, сразу поддержали ее. Мать сразу сделала правильные выводы, но должна была в целях безопасности держаться в стороне. - Люк глубоко вдохнул прохладный осенний воздух. - Когда я вернулся домой, Уингейт был уже далеко, а полиция так и не смогла расследовать это дело.
У Моррисона не было никаких родственников. Он был один как перст. Может, поэтому он так привязался к моей матери. Она и ее подруги стали его семьей. Моя мать всеми силами старалась смыть пятно позора с его имени. Когда она поняла, что полиция ничего не предпринимает, она обратилась за помощью к сыщикам Пинкертона. Расследование длилось до моего возвращения. Детективы Пинкертона обобщили всю собранную ими информацию и передали ее мне. С тех пор прошло почти девять лет, а я все еще занимаюсь поисками, которые и привели меня сюда.
Склонив голову, Брай изучала Люка, словно это было произведение искусства, привлекающее своей оригинальностью, но ничего не дающее для души. Она решила перевести разговор на другую тему.
- Ты принял приглашение Оррина на субботу?
- Я его принял и не собираюсь от него отказываться. Ты слышала, что сказала Элизабет? Она даст мне денег сделать ставку.
- Не знаю, должна ли она так поступать. А что, если об этом узнает Оррин?
- Я не собираюсь рассказывать ему об этом, по крайней мере заранее. А ты?
- Конечно, нет.
- А твоя мать тем более ему не скажет. - Люк выжидающе посмотрел на жену. - Ну а ты? Ты не хочешь добавить денег в общий котел?
- Я хотела это сделать. Люк, но теперь передумала. Скажи, разве Оррин имеет право играть на деньги, которые ему не принадлежат? Если он купил "Хенли" на украденные деньги наследники мистера Моррисона и его кредиторы могут заявить на них свои права. Тебе приходило это в голову?
- Да. Еще раньше, чем тебе. Мне кажется, что сначала надо вернуть вам плантацию, а уж потом думать об остальном. Не забывай, еще надо доказать, что Оррин и Уингейт - одно и то же лицо. На это уйдет время, а при отсутствии серьезных доказательств, лишь основываясь на свидетельствах Руби и ее шести "драгоценных камней", это может никогда не случиться.
- Ты думаешь, что судьи не захотят выслушивать твою мать и теток?
- Они проститутки, Бри, я ведь уже говорил тебе об этом.
- Мне никогда не приходилось сталкиваться с подобными случаями. И все-таки мне кажется, что профессия, которую они себе выбрали, не делает их менее достойными людьми. Скорее наоборот, как мне представляется. Ты сам сказал, что благоразумие очень ценится в их профессии. Хороший адвокат может сыграть на этом.
- Возможно. Однако не забывай, что ты не сможешь взять "Хенли" под свой контроль, пока в этом деле не будет поставлена точка.
- Если вдобавок ко всему на карту будет поставлена и твоя жизнь, я в этом принимать участия не стану.
- Хорошо.
- Значит, ты не...
- Я использую деньги твоей матери и все свои сбережения, - оборвал ее Люк. - Решение принято.
- Я хочу покататься одна, - бросила она, увидев упрямое выражение на лице Люка.
Люк не стал помогать Брай взобраться на Аполлона и стоял, устремив взгляд за реку.
В субботу вечером Брай, стоя на террасе, смотрела, как Люк уезжает на Аполлоне. Оррин уехал в карете несколькими минутами раньше.
- Не понимаю, почему Люк не мог поехать с ним в карете.? - пожала плечами Элизабет. - Уверена, что ехать вместе гораздо безопаснее для обоих.
- Так захотел Оррин, - ответила Брай. - Он решил, что если у одного из них возникнет нужда оставить игру раньше то второму не придется тоже уезжать.
- Не ожидала от Оррина подобной заботы, - удивилась Элизабет.
- Если Оррин и проявляет заботу, то только о себе. Он не верит, что Люк - умелый игрока или считает, что у него не хватит денег, чтобы продолжить игру. Он хочет быть уверен, что сможет остаться, когда Люка обчистят другие.
- Брай, ты не можешь этого знать. - Элизабет посмотрела на плотно сжатый рот дочери и решила сменить тему. Надеюсь, вы помирились с Люком?
- Мы и не ссорились, мама.
- Почему же вы тогда не разговариваете?
- Мы разговариваем.
- Редко. А когда разговариваете, то голос у тебя такой официальный и безразличный, словно вы видите друг друга в первый раз. Это длится уже несколько дней. Даже Оррин это заметил.
Брай вошла в дом и придержала дверь для матери.
- Могу себе представить, как Оррину хочется обыграть Люка. - Пожалев мать, Брай добавила: - Я просила Люка не уезжать, но он настоял на своем. Мне известны причины, из-за которых он решил уехать, но я беспокоюсь за него и поэтому одолжила ему Аполлона, чтобы под ним была хорошая лошадь на случай опасности. Я сделала все, что могла.
- Ты пожелала ему счастливого пути?
- Я вышла его проводить.
- Но ты говорила с ним? Пожелала ему удачи? Сказала, что любишь его?
Ничего подобного Брай не говорила. Только ее глаза умоляли его остаться в "Конкорде", и то лишь тогда, когда он повернулся к ней спиной. Отвечая сейчас матери, Брай покачала головой.
- О, Брай, никогда не отпускай его, не сказав, что ты его любишь.
- А ты пожелала удачи Оррину за счет Люка? - Брай подошла к лестнице, но вдруг остановилась и посмотрела на мать. - Я думала, что смогу натравить Люка на Оррина, чтобы получить, что хочу. Я ошиблась, мама. Нельзя манипулировать людьми и заставлять их делать то, что тебе хочется. Сегодня на карту поставлено гораздо больше, чем деньги для твоих садов.
***
Дом Франклина Арчера находился в двенадцати милях от "Конкорда". Он владел плантацией в пятнадцать акров пахотной земли, пастбищем, большим каретным сараем и конюшней, чему завидовало большинство плантаторов. Высокая арочная галерея служила входом в дом. Когда Оррин и Люк приехали, старый дворецкий проводил их в кабинет Арчера.
Остин Типпинг поднялся, когда Оррин и Люк вошли в комнату, и тепло приветствовал их. Он был высоким, стройным мужчиной, с изящными руками и длинными пальцами. Протянув одну руку Оррину, а вторую Люку, он встряхнул их в крепких рукопожатиях.