– Хорошо, – неожиданно сказал он, осторожно обходя Лориса. – Хорошо. Иди за мной.
Глава 14
Катастрофа на заказ
– Почему темно?
– В начале всегда темно.
Командору удалось поспать прямо в кресле, поскольку единственное оставшееся свободным горизонтальное пространство в жилой каюте он великодушно уступил Сове. После встречи с Виртуозом он дозаправил «Водолей» на одной из окололунных верфей и увел его от Земли и от греха подальше. Решив не рисковать, он запретил Сове вводить точные координаты планеты в программу для скачка и заставил ее рассчитать выход из подпространства подальше от эпицентра, на самой границе планетной системы с потухшей звездой, чтобы на малых скоростях подойти к интересующей их планете.
Сова проснулась и тут же разбудила Командора. Он привык. Сова не умела существовать рядом со спящим человеком: ее бодрствование слишком сильно сказывалось на окружающих, хотя она и пробралась в рубку на цыпочках, чтобы осторожно уместиться в кресле по соседству. Но Командор проснулся.
– Прикажи своему бортовому компьютеру сварить кофе, – как всегда сварливо спросонок предложил он. – Меня он не слушает.
– Правильно. Зачем ему слушать кого попало? – Сова с трудом протиснулась между ящиками к панели пищеблока, повозилась там и вернулась с двумя кружками. – Где мы? – спросила она, бросив взгляд на спящий экран над головой. – Нам еще долго тащиться?
– Мы уже притащились. Пока ты дрыхла, я положил корабль в дрейф на внешней орбите.
– Карту сектора, координаты в пространстве, – приказала она бортовому компьютеру и принялась изучать журнал навигационных данных. – В дрейф? А почему у нас такая орбитальная скорость? У меня по справочнику планета земного типа. А мы вертимся так, будто она вообще ничего не весит. Ну, или весит очень мало.
– Это аномалия, Сова. Гравитационная аномалия. Я подозревал это, но хотел убедиться. Ты еще координаты проверь. Эта планета не на своем месте, и расхождение со справочником довольно приличное. Мы в нестабильной планетной системе.
– Этого не может быть.
– Ага, – насмешливо согласился Командор. – «Не верь глазам своим»? Мы в такую даль забрались не ради того, чтобы посмотреть на то, как должно быть. Нас как раз и интересует то, чего быть не должно. Вероятно, здесь вместе с гравитацией действуют какие-то антигравитационные силы. Я, конечно, планировал приземлиться, но лучше я все же смонтирую оборудование прямо на «Водолее». Неизвестно, в каких условиях придется работать на поверхности.
Сова поморщилась. Монтировать оборудование в открытом космосе не представлялось ей заманчивой перспективой. Внутри корабля гравитатор создавал привычную для организма силу тяжести, но если придется ползать по кораблю снаружи, гравитатор придется отключать. А невесомость не входила в число ее любимых состояний.
– Поможешь? – спросил Командор.
– Конечно, – согласилась она. – Я твоя бесплатная лабораторная сила.
Командор с шутливой торжественностью поднял в ее честь кружку с кофе.
Сначала Сове казалось, что она просто встала не с той ноги. Странное ощущение дискомфорта на собственном корабле, где обычно она чувствовала себя уверенно и спокойно, не давало ей покоя. Сова прошлась по узкому коридору, привычно прикасаясь к теплой внутренней стене «Водолея», заглянула в грузовой отсек, помогла Командору, возившемуся с оборудованием, и, пока гравитационное поле было отключено, отсиделась в любимом кресле у приборной панели.
Тревога не проходила.
– Что с тобой? – спросил вернувшийся Командор, снимая легкий скафандр.
– Не знаю, – честно ответила Сова.
– Ты, пожалуйста, будь повнимательнее к себе. Ты – мой главный прибор. Вдруг ты что-то вспомнишь, почувствуешь, услышишь.
– Я чувствую, только понятия не имею, что именно.
– Сова, давай так: я не намерен рисковать сверх необходимого. Если тебе станет плохо, мы уйдем отсюда в ту же минуту.
– Нет, Командор, это не то, что «плохо». Я не знаю, как объяснить. Я чувствую ветер.
– Что?
– Ну, ветер. Как будто у нас тут сквозняк. И тянет по спине.
– Куда?
– Что куда?
– Куда тянет?
– Не знаю. Пока не чувствую.
Командор покачал головой:
– Ты же говорила, что тебя чему-то учили.
– Учили. Только это гораздо проще понять, чем объяснить. Но ты прав: надо на всякий случай подстраховаться, раз уж меня чему-то пытались научить. Прикрою-ка я нас с тобой энергетическим щитом.
– Чем-чем?
– Щитом, – фыркнула Сова. – Только, пожалуйста, не спрашивай меня, что это такое.
– Ладно, – миролюбиво согласился Командор, – прикрывай, чем хочешь. Дело хозяйское. Можешь потренироваться заранее, у нас еще часов шесть времени до прохождения нужной точки. Да, ты бы почитала свои материалы, пока я настраиваю аппаратуру. Вдруг найдешь что-нибудь интересное.
Сова недовольно заерзала в кресле.
– Ты думаешь, что чтение о том, какая я большая аномалия, меня развлечет?
– При чем тут развлечения? Просто я не смогу одновременно читать и настраивать аппаратуру. Но раз уж мы разжились секретными материалами Ордена о твоей персоне, я бы предпочел тоже сунуть в них нос, прежде чем отдавать их на растерзание журналистам. Они все равно переврут половину. И потом, Орден фактически должен вести исследования, параллельные моим. Я не допускаю мысли, что они проигнорировали пропадающие корабли и твое участие в этих пропажах. А значит, должны были искать хоть какое-то объяснение этому. Так что садись и ищи мне это объяснение.
Она смиренно подняла глаза к воображаемому небу и вопросила в духе лучших традиций Высшей навигационной школы:
– За что, о Великий Космос?
Они расхохотались.
– Давай, давай. Не отлынивай от работы.
– Я не отлыниваю. Но тут такой объем файлов, что наивно даже думать прочитать их все.
– Сова, кто тебя заставляет читать их все? Меня интересуют преимущественно данные физиков. Ищи их материалы.
– Тебе все читать? Включая формулы?
– Это еще зачем? В любой научной работе читать нужно только вступление и заключение. Остальное можно бегло проглядывать, почти ничего при этом не теряя.
Сова устроилась в кресле, положила на колени планшет-дисплей и принялась читать без особой увлеченности. Уже несколько лет подобное самопознание не доставляло ей никакого удовольствия. Невозможно было привыкнуть, что все – руки, ноги, голова, сознание – осталось в ней прежним, но что-то вопреки ее воле изменилось. И изменения были таковы, что каждый, сталкиваясь с ними, начинал сомневаться в главном: в том, что, несмотря ни на что, она осталась прежней. Она начала сторониться посторонних, будто они заведомо знали о ее «ненормальности». Она подпускала к себе близко только тех, для кого этот вопрос, слишком болезненный для нее, не имел никакого значения.
Сова читала и украдкой поглядывала на Командора. Вот, например, Командор. Для него она всегда останется прежней Совой, даже если у нее вырастут шипы вдоль позвоночника. Или Лорис. Лорис будет лечить ее не потому, что у нее странный организм, а потому, что этот странный организм тоже может заболеть и нужна будет помощь. А Зорий... Сова хотела оборвать эту мысль, но не успела. Ну почему? Она же верила каждому его слову. Она же принимала все, что он предлагал. Она же соглашалась с любым его решением, веря в то, что он сильнее, старше, умнее, но главное – в то, что он всегда будет на ее стороне. Никто и никогда до этого не защищал ее так, как он. Никто и никогда не говорил ей: «Ничего не бойся – теперь все будет только хорошо. Я обещаю». И она верила. После нескольких лет, прожитых с невыносимым чувством собственного бессилия, в это так хотелось верить. Ради этого можно было пожертвовать всем. Что там волосы... Ей казалось, что ей подарили новую жизнь. Разве у благодарности за это могли быть какие-то пределы? Жучок под лопатку... Он не мог не знать. Как она могла так ошибиться? Ей и в самом деле могли подарить новую жизнь, ей могли дать все, кроме одного – права на свободу и независимость.