— А кем хотят быть все остальные? Счастливыми.
Мне интересно, намеренно ли она исказила мой вопрос, но потом становится понятно: она хочет именно этого. Я едва ее знаю, но сейчас вижу, что ей комфортно просто быть счастливой.
Такой расклад никогда не приходил мне в голову за все 33 года. Я всегда знал, что хочу быть на вершине, так сказать, пищевой цепочки, поэтому я никогда не задавался вопросом, сделает ли это меня счастливым.
Опешив, я моргаю.
— Я сказала что-то не то? — спрашивает она.
— Нет. Это, вообще-то, очень интересный ответ.
И все же я понимаю, что скорее буду успешным, чем счастливым. Я даже не сомневаюсь в этом. В конце концов, что на самом деле меня радует? Я не уверен, что вытирать пол моими конкурентами сделает меня счастливым, но, определенно, удовлетворит.
Кили наклоняет голову, и ее мягкие губы мягко приоткрываются перед тем, как снова обернуться вокруг горлышка бутылки.
— Я не уверена, что "интересно" — это хорошо.
— Просто мы разные. Все в порядке, — я не могу перестать пялиться на ее губы.
— Согласна. Расскажи мне о своей семье.
Я расстроен. Я так хочу поцеловать эту девушку. Я не сомневаюсь, что провести с ней ночь будет просто потрясающе, но я хочу прикоснуться к ее губам сейчас — не для того, чтобы заставить ее замолчать, а для того, чтобы убедиться, что она чувствует химию между нами. Желание настолько сильное, что меня почти душит. Но ей нужно узнать меня, чтобы чувствовать себя комфортно. Не знаю, почему это так важно для меня, но почему-то это имеет значение.
— Мы переехали сюда из Лос-Анжелеса, когда мне было пятнадцать. Мои родители вернулись в Калифорнию несколько лет назад, забрав мою младшую сестру с собой. Харлоу будет 26 в следующем месяце. Тебе бы она понравилась.
— Какое красивое имя. Вы близки? — она делает еще глоток.
Я киваю. Возможно, мы не настолько близки, как могли бы быть.
— Мы периодически созваниваемся. В последнее время она занята, заканчивает обучение и планирует свадьбу.
— Ты знаком с ее женихом?
— Нет. Но они хотят пожениться на острове в мае, так что мы в любом случае встретимся, — это означает, что мне придется пересечься и с Гриффом. — Что насчет твоей семьи?
— Я единственный ребенок в семье, мама и отчим помешались на путешествиях, когда вышли на пенсию. Думаю, сейчас они в круизе по южной части Тихого океана, — она пристально смотрит на меня. — По-моему, ты упоминал, что у тебя есть брат.
Я действительно не хочу окунаться в это сейчас. Грифф и так скоро встанет между нами. Этой ночью я хочу быть только с Кили.
— Да. Он мудак, который живет трех километрах отсюда. Мы не общаемся.
— Почему? — чувство, с которым она задает этот вопрос, близко к ощущению вселенской трагедии.
Как много я могу ей рассказать? Я бы предпочел вообще избежать этой темы, я ничего ей не должен. Но я понимаю, что она не перестанет задавать вопросы до тех пор, пока я не откроюсь в достаточной степени.
— Мы были бизнес-партнерами, пока наши профессиональные взгляды не разошлись. Потом, чтобы просто повеселиться, он решил потрахаться с моей бывшей девушкой спустя три дня после того, как мы закончили отношения, которые длились два года.
— Ауч, — она вздрагивает. — Он сказал, почему?
— Меня не ебет, почему, — каждый раз, когда я вспоминаю тот период жизни, я бешусь. — Слушай, Кили. Ты мне нравишься. И я хочу тебя. Я не совсем хорош в разговорах, или отношениях, или помощи людям узнать меня получше, но я хорош в постели. Может, этого будет достаточно на сегодня?
Я понял, что задержал дыхание. Если она скажет "нет", у меня нет ни единой идеи, что делать дальше. После нескольких наводящих вопросов я уже чувствую, как в груди саднит, и растираю больное место.
— Да. Прости. У меня есть ужасная привычка лезть не в свое дело. Ты очень интересный… И мне не особо нравится спать с незнакомцами. Но я думаю, я уже знаю тебя, Максон… Черт. Какая у тебя фамилия? — она потрясающе мило смеется. — Ох, это звучит идеально.
Ее шутка поднимает мне настроение. Это было мне нужно.
— Рид.
— Итак, Максон Рид, ты собираешься просто стоять здесь или поцеловать меня в свете луны?
В ту же секунду, когда мне дали зеленый свет, моя сдержанность улетучилась. Я стал охотником перед очень желанной жертвой, и мне нужно утолить мой голод.
Я не особо разговорчив. Вместо слов, я забираю бутылку из ее рук и кидаю ее на песок позади нас. Я перевожу взгляд на нее и наклоняю ее голову так, чтобы мне было легче поглотить ее. В ее глазах я вижу волнение. Предвкушение. Я удивлен, но я не вижу никаких признаков отрицания. Лишь надежда… Возможно, я не единственный, для кого эти эмоции оказались неожиданными.