Гермиона изумленно уставилась на него. Наверняка, рассчитывала услышать совсем не это.
И Гарри тут же принялся поносить себя по все статьям. Лучше бы, он согласился с ней, лучше бы…
— Делайте, что хотите, я не участвую в этом в любом случае, - отрывисто произнесла она. От холода, внезапно наполнившего ее голос, захотелось поежиться. - Я‑то думала, что вы наконец–таки повзрослели и перестали искать приключений на свою…голову. Но я ошиблась, видимо.
Она порывисто встала с кровати и устремилась к двери. Гарри тоже сорвался с места, пытаясь перехватить ее руку и остановить.
— Гермиона, подожди…
Ответом ему была тишина.
И дверь, захлопнувшаяся прямо перед носом.
Она обиделась, определенно. Гарри уже собрался снова догнать ее, невзирая на немое изумление Рона и на то, что злая Гермиона представляет собой довольно опасное и непредсказуемое явление, как вдруг перед глазами потемнело, а голову пронзила невероятная вспышка боли. Как будто бы тысячи иголок внезапно впились внутрь, не давая возможности нормально вздохнуть. Он ухватился рукой за стену, чтобы удержать равновесие и, не–дай–блин-Мерлин, хлопнуться в обморок. Голос Рона доносился до него словно через плотный слой ваты.
— Да что с тобой такое, дружище?
Боль же тем временем прекратилась также внезапно, как и началась. Гарри с трудом разлепил вмиг потяжелевшие веки и слегка отодвинулся от нависшего прямо над ним веснушчатого лица.
— Все…нормально уже. - Он присел на кровать, полностью игнорируя ошарашенный вид Уизли.
— Гарри, все это очень странно. Предлагаю спросить у Гермионы…
— Нет. Я не хочу, чтобы она беспокоилась еще и об этом. - Гарри снова поднялся и вышел из спальни, давая понять, что не изменит своего решения.
Всю последующую неделю Рон мог говорить только о предстоящей схватке с Пожирателями, и о том, как сделать, чтобы она все же состоялась. И не важно, что в моменты, когда ему больше всего хотелось обсуждать это, шли занятия. Казалось, даже строгий взгляд профессора МакГонагалл, не суливший ему ничего хорошего, был не способен убавить его энтузиазм.
Гарри уже до чертиков надоела эта бесконечная болтовня Рона, и он не сомневался, что если тот не сбавит оборотов, он непременно будет доведен до нервного тика.
Гермиона же, напротив, не разговаривала с ними с того самого дня, когда они отказались прислушаться к ее мнению. Ну, если не брать во внимание парочку едких замечаний и выразительных взглядов, направленных в их сторону.
Гарри напрягало еще и это. После урока трансфигурации он намеревался поговорить с ней, но Гермиона исчезла так быстро, что он даже не успел проследить за тем, куда именно она испарилась. И все же, было бы неправильно предполагать, что это остановит его. Забежав в спальню мальчиков, он развернул Карту Мародеров и отследил точку с именем Гермионы. Тут его ожидал приятный сюрприз - Грейнджер находилась на пятом этаже и, судя по всему, направлялась…в ванную старост.
Гермиона открыла кран, из которого незамедлительно полилась вода и забавная разноцветная пена. Вместе с лишними заботами, которые доставляла ей должность старосты школы, она доставляла и немало замечательных привилегий. Как эта, например. После тяжелого дня оказаться в ванне старост и поплавать в горячей воде казалось в высшей степени блаженством.
Она прикрыла глаза, полностью отдаваясь приятным ощущениям, как вдруг услышала чьи–то шаги. Прямо у себя над головой! Она тут же распахнула глаза и резко развернулась. Не может быть!
— Гарри! - выдохнула она. - Ты что здесь делаешь?
От его невозмутимого вида и милой улыбки Гермионе захотелось лезть на стенку. Нет, да что он о себе думает вообще?
— А что, разве это не очевидно? - не прекращая улыбаться, спросил он.
От возмущения Гермиона чуть–ли не задохнулась. Он же не станет…не будет…
— Я не знаю, что ты задумал, но в любом случае тебе лучше уйти, - процедила она, стараясь смотреть куда угодно, кроме Гарри, который, О Мерлин, начал расстегивать мантию. - Я все еще злюсь на тебя!
Конечно, она злилась. Но сейчас в первую очередь на себя за то, что благополучно забыла о том, что ванной старост могут пользоваться еще и капитаны сборных команд по квиддичу. Черт, черт, черт! «Надо было все–таки запереть дверь заклинанием» - запоздало подумала она.