Белаква нашел свою тетушку в саду — она занималась теми цветами, которые тихо умирают своей смертью в указанную нами пору года (в Ирландии, знаете ли, и зимой бывает достаточно тепло). Она обняла явившегося племянничка, и вдвоем они спустились в земное чрево — сошли в кухню, расположенную в подвале. Тетушка приняла из рук племянника сверток, быстрым движением положила его на стол, развернула. Обнаружился омар.
— Меня уверяли, что он свежий,— сообщил тетушке Белаква.
И тут он заметил, что морское бесполое чудище слегка пошевелилось. Да, совершенно точно, оно чуток передвинулось! Белаква невольно вскрикнул, а рука его сама по себе взметнулась вверх, прикрывая рот:
— Боже мой, да он живой!
Тетя бросила быстрый взгляд на омара, лежащего на столе. Тот изволил совершить еще одно движение, судорожно дернулся, являя тем самым бесспорное наличие в нем жизни. Белаква и тетка склонились над омаром, беззащитным, трепещущим распятием, распростертым на клеенке. Тот встрепенулся еще раз. Белаква почувствовал, как к горлу подступает тошнота.
— Боже мой,— прохныкал он,— он живой, что мы теперь делать-то будем?
Тетушка нехорошо рассмеялась. А что еще ей оставалось делать? Она прытко поскакала к себе в кладовку на поиски передника, а Белаква остался стоять у стола с вытаращенными на омара глазами. Через мгновение тетка возвратилась к столу, с деловым и решительным видом закатала рукава.
— Ну что ж, будем надеяться, что этот омар еще живой. Чем живее, тем лучше.
— Значит, все это время...— пробормотал Белаква. И через мгновение, рассмотрев, какое ужасное приспособление тетка держит в руках, он вскричал: — А что ты собираешься делать?
— Как что? Сварить эту тварь,— спокойно пояснила тетка.— А зачем еще мне могла бы понадобиться кастрюля?
— Но он же еще не дохлый! — возмутился Белаква.— Разве можно живого — и в кипяток?
Тетка метнула в племянничка вопросительноподозрительный взгляд: а не повредился ли он несколько в уме?
— Не говори глупости,— резким тоном урезонила Белакву тетка,— Омаров всегда варят живьем. Так положено. Омаров готовят именно так.
Тетка ловким движением подхватила омара со стола и перевернула его на спину.
— Эти твари все равно ничего не чувствуют,— пояснила она.
Совсем недавно этот красавец омар по глупости своей забрался в подлую ловушку, установленную жестоким человеком. Потом его вытащили из воды, но еще много часов он потихоньку как-то дышал. Потом он пережил нападение кошки француженки и его, Белаквы, идиотское сдавливание и стискивание в пакете. А все для чего? Теперь вот ему придется отправиться в кипяток. Потому что так "надо". Ввысь вознеси мое дыханье.[20]
Белаква в упор посмотрел на старый пергамент, в который превратилась кожа на лице тетки. В неярком свете кухни пергамент выглядел мертвенно-серым.
— Ты вот бухтишь, сам заводишься и меня заводишь,— сердилась тетка,— а потом и за ужином сидишь набыченный.
Она подняла омара со стола. Вода закипала. Омару оставалось жить не более тридцати секунд.
"Ну что ж, по крайней мере, это быстрая смерть",— подумал Белаква. Боже, спаси нас всех и помилуй.
Отнюдь не быстрая.
ФИНГАЛ
Девушка, с которой встречался Белаква — последняя в ряду других,— была хорошенькой, заводной и весьма остроумной. По степени значимости и проявленности эти качества располагались именно в такой последовательности. Потом, правда, несколько позже тех событий, о которых повествуется в этой главе, после того как с Белаквой в самый неподходящий момент случился приснопамятный приступ беспричинного смеха, всякое ухаживание и встречи пришлось на некоторое время прекратить.