- Я и так в медицинском крыле. Куда еще хуже? – скептически вздохнула Вера, поникнув. – Хуже не станет, обещаю.
- Не сомневаюсь, - нахмурившись, согласился доктор Касас, вмешавшись в разговор. – Пока твое состояние не вернется в норму, тебе придется остаться здесь.
«Это мы уже проходили…» - раздраженно подумала девочка, косясь то на свое отражение, то на взрослых. – «Техника же последнее время слишком часто ошибается, поэтому убедить ее в «норме» не составит труда…»
- Конечно, - согласилась Вера, с нежеланием укладываясь на койку.
Врач, согласно кивнув, вынул из кармана плоскую коробочку, в которой помимо небольшого шприца было несколько новеньких игл, одна из которых пошла на замену. Вытерпев новый укол, подмастерье попыталась расслабиться, разглядывая потолок. Уходящие взрослые приглушили свет и вышли в коридор.
Знакомое жужжание над ухом подсказало девочке, что ее призрачный знакомый тоже заглянул в гости. Ученик механиков наклонила голову, чтобы оглядеть комнату. В полумраке все вокруг казалось все намного четче. Отчасти это было из-за того, что вещи сами по себе совсем чуток светились изнутри, а в остальном следовало поблагодарить обновленное зрение.
- Ты меня здорово подставил, приятель, - полушепотом заметила Вера, увидев знакомую фигуру, усевшуюся в кресле. Юноша, встав, подошел поближе и протянул руку к подмастерью. Девочка не почувствовала прикосновения, но зато почувствовала иное – сочувствие, сожаление, но никакого раскаяния.
- Как мило. Мог бы и извиниться, - устало вздохнула она, поджав губы. Жалость к самой себе, перемешанная с испытываемой болью, неудобством от инъекций и принужденного бессилия. Отвернувшись от Шесу, Вера разревелась, прикусывая губы, чтобы ее случайно не услышал никто из-за двери. Не прошло и нескольких секунд, как пришел поток стороннего успокоения и толики тепла, будто кто-то осторожно гладил по плечу или обнимал.
- Ты испортил мне жизнь, не понимаешь? – продолжала девочка, с усилием расслабляясь – ярость и обида рвались наружу, но от резких движений иголки в теле причиняли еще большее неудобство. Оставалось только выговориться, погасить злость в себе через слова. – Моя жизнь, нормальная жизнь, закончена. «Благодаря» тебе и твоим фокусам.
Новая порция тепла и эмоционального успокоительного расслабила Вере все тело. Она почувствовала себя тряпичной куклой, которую осторожно уложили на горизонтальную поверхность и расправили все и вся.
- Это нечестно, - с трудом вздохнула девочка, глядя, как Шесу с легкой улыбкой на губах уходит через дверь прочь. Глаза предательски слипались от усталости, хотя Вера была уверена, что это – наваждение, навеянное хитрым призраком.
Следующие несколько смен Вера с удовольствием бы начала от безысходности биться головой о стены, если бы давали. Но ей давали отдыхать, все, даже Шесу, если и появляющийся, то подпирающим дальнюю стену, молча, как всегда. Когда получалось, приходила навестить дочь Александра Шестова. На этом посетители заканчивались, если не считать за посетителей врачей.
У ребят же были свои режимы. Даже при том, что Вере приходилось соблюдать свой прежний распорядок дня, будучи почти запертой в медотсеке, она очень радовалась, когда ей отвечали на электронные сообщения в перерывах между зубрежкой учебников.
Драгана откровенно скучала, постоянно интересуясь «чего-это-костоправы-зацапали» и жалуясь на большое количество заданий по школьной программе, словно из всех училась только она. Леша написал самым первым, сначала обнадежив отсутствием доступа к глобалнету, а потом научивший подключаться к общей сети «Полоза» для поиска нужной информации или файлов, если таковая вообще была загружена в базу данных корабельного сервера. Джиану Вера и не писала, да и тот не стремился общаться, как, впрочем, и Джун, но тот, видимо, молчать предпочитал даже в письменной форме. Лишь пару раз поинтересовался о здоровье и куда-то делся. Учитывая, что двери отказывались открываться, заблокированные за сигнал браслета, девочке начинало казаться, будто ее вовсе закупорили на долгое хранение.
Неожиданное известие о том, что посетитель ждет ее на примыкающей к отсеку части столовой, очень обрадовало подмастерье – она наконец-то сможет выйти наружу, пусть эта прогулка и не будет слишком долгой. Когда придет время, она покорно вернется в свою палату, чтобы медики смогли выполнять свою работу. Пока же стоит пользоваться дарованной свободой.
Все столики площадки пустовали, за исключением одного, занимаемого тем членом экипажа «Небесного Полоза», кого Вера видела реже всех остальных и ожидала видеть, наверное, в самую последнюю очередь – капитаном Юн Пэй. Перед женщиной лежал ее планшет, сбоку от которого стоял узкий контейнер, от которого поднимался пар. Чай или кофе было в меню командира корабля, девочка не знала, но мысль о том, что именно капитан звала ее, подмастерье, для разговора, вызывала оторопь. И гордость – да, внимание такого человека, как капитан Пэй, льстило, даже не смотря на то, что глава экипажа в ожидании успела инструктировать кого-то, пользуясь лентой-передатчиком.