========== 8 глава. ==========
Евгений Глухой.
Идём и ржём с Сёмой. Он говорит что-то о своей проблеме в колледже, которая все никак не хочет рассасываться. А также и о девушке, что прилипла к нему в социальной сети, утверждающая о любви к нему. Я только глупо улыбался, думая о Ульяне.
Когда мы пришли в деревню, мы застали этакую интересную картину. Те самые девять ребят горячо спорили о какой-то ситуации с полицейским, приехавшим явно из города. Мы с другом остановились с интересом, наблюдая за ситуацией. Они все отнекивались на счет какой-то ситуации, но полицейский им не верил. А позже их посадили в автомобиль, сильно хлопнув дверью. Семен решил узнать всю ситуацию и поэтому подошёл к этому дяде. Я двинулся следом.
- Простите, а в чем их обвиняют? – Спросил друг, откидывая немного отросшие волосы назад, чтобы лучше видеть полицейского.
- Все девять человек замешаны в избиении и изнасиловании. – Горько произнёс мужчина, качая головой. – Даже не верится, что такое бывает в такой тихой деревеньке. Первый случай и к огромному сожалению очень больной для заявившей.
Далее полицейский чуть склонил голову и сел за руль. Автомобиль правоохранительных органов вырулил на дорогу, оставив нас с сотнями вопросов. Однако, путь мы продолжили и дошли до небольшого домика, куда только что завернула старушка, придерживая виски.
- Баб Вик, - позвал друг бабушку, - у вас что-то случилось?
- А? Сём, заходите в дом. – Она не ответила, оставляя дверь, чтобы мы вошли.
Сначала зашёл Сёмка, а потом я. Пока Старушка брала пакет и распаковывала на кухне, я рассматривал уютную гостиную. Красивые обои с цветами украшали стены, на полу паркет. Диванчик, старый телевизор, столик.
- Проходите, чаю хоть попейте. – Улыбнулась грустная старушка, снова скрываясь на кухне.
Мы сняли обувь и сели. Пока мы ждали чаю, я случайно стал разглядывать фотографии в рамках, что стояли на тумбочке у телевизора. А также висели на стеночках. На некоторых сидела маленькая девочка, видно её дочь, на каких-то она стояла в свадебном платье, где-то мирно спала, просто улыбалась, закрываясь от камеры. Имелись и фотографии этой женщины и мужчины с новорождённой девочкой. Старушка с этой самой девочкой, но уже подросшей и с мишкой тедди в руках. Рассматривая такие знакомые зеленые глаза и детскую улыбку.
- Это моя внучка. Я Семену рассказывала как-то о ней. – Сказала она, ставя чашки с чаем на столик. – Хорошей девочкой выросла, жаль, возможность потерять её разум велика. Родители её вернулись специально пораньше и обнаружили её в глубокой депрессии. Они отзванивались и говорили, что она не спит который день. Такая хорошая девочка!
- А что случилось? – Непонимающе посмотрел я на женщину, оборачиваясь.
- Вы наверняка встретили ребят и полицию. Эти девять ребят напились недавно, ну неделю назад вроде, и изнасиловали мою девочку. Она на следующий день уехала, даже мне на глаза не попалась. – У старушки в уголках глаз появились слёзы. – Ладно, хоть решила обратиться в полицию.
Я снова стал рассматривать фотографии, только грустно отмечая, что девочка действительно чудная. Везде такая улыбчивая или любопытная. Переместил взгляд и встретился с семилетней девочкой, такой же как и в первую нашу встречу с Ульяной. Такая же. Только здесь на ней модные детские джинсы и футболка с цветочком на правом плече.
- Ульяна… - произнес я одними губами и повернулся в сторону старушки, - вашу внучку зовут Ульяна? – Обеспокоенно спросил я.
- Верно, вы знакомы? – Она вопросительно посмотрела на меня с другом.
- Да, - закусил губу и снова посмотрел на счастливую девочку, - мы с ней играли у озера.
- Это что значит, нашу Ульянку, нашу Королеву Диору? – Выпучил глаза Семён.
Дальше мы ради старушки прекратили разговоры, но как только вышли за пределы деревни, я вымещал гнев на несчастных деревьях. Семён молчал, но тоже был весьма зол. Как тут не разозлиться, если над королевой Диорой, над нашей дорогой хорошей подругой, так надругались. А ещё, пусть поздно это осознавать, но я её люблю. И пусть она вновь покинула нас, но она не специально. Я все равно питаю к ней светлые чувства и все дни, пока мы проводили вместе столько времени, я смотрел только на неё. На свою лесную нимфу, которая, оказывается, так страдала и все это время молчала. Люблю…
Ульяна Зайцева.
После того дня, я сняла побои и подала в полицию. Мне поверили и даже задержали всех учувствовавших. Которым будет не отвертеться от хорошеньких таких сроков в исправительных колониях и тюрьме. Я выслушивала их оправдания, стоя за специальным стеклом. Конечно, было неприятно, но я справилась с этим. После всего произошедшего меня пару раз водили к психологу, который то и дело спрашивал у меня что-то. Сегодня утром, несмотря на всю мою бессонницу, я обязана была пойти и разобраться в себе. Мне хотелось справиться со своей ненавистью с лицемерными и вообще неприятными людьми. Каждый человек теперь мне казался полной тварью, готовой как-то навредить.
Синяки и ссадины больше не болели. Моя попа тоже. И хромать я более мене перестала, ибо прошла уже неделя. Я постоянно пользовалась специальными препаратами, чтобы вернуться в колею. Однако, я всё равно вижу кошмары. Всё равно мне одиноко, хотелось бы вернуться в деревню. Покинула своих друзей даже не предупредив. Они наверное, меня больше не пустят. Нет, я не собираюсь ехать туда, я натерпелась. Хотя, я могу… нет. Меня не примут. Точно не примут.
Опустив взгляд, я стала натягивать брюки и футболку. Далее посмотрела на такое яркое солнышко за окном и вышла к родителям. Они внимательно осмотрели меня с ног до головы. Кивнули своим мыслям. Потом они увезли меня к Тимуру Анатольевичу, психологу, который ничего от меня так и не добился. А что рассказывать? Я не хочу говорить об этом снова и снова! Мне хватило полиции, где я давала показания, и родителей.
Однако, пришлось рассказать, только с условием, что больше меня никуда не поведут. И они даже расписку написали. Психолог даже посмотрел на меня презрительно, когда я сказала, что не хочу разговаривать с этим дядей, а ему двадцать два! Он только из колледжа, но хорошие результаты или же деньги ему помогли. Но мне было наплевать. Я просто стала лежать у себя в комнате, иногда выходить перекусывать.
Так прошло ещё несколько недель, но я не перестала лежать и обдумывать произошедшее. А особенно вспоминать Женю. И всех оставшихся друзей. А вообще стоило с ними вновь веселиться? Почему так одиноко и пакостно? Что делает наша судьба? Для чего так мучить? В чем смысл всех наших страданий? Задавая себе все эти вопросы, я не услышала стук в дверь. И даже повторный стук мне показался где-то далеко, словно стучали на улице или соседу в дверь. Но увы, я ошибалась. Зашла мама и села рядом со мной на кровать. Нежно пригладила растрепавшиеся волосы.