– Обнадеживает. Чем мы старше, тем сложнее. Получается что-то вроде игры «С каким багажом ты готова мириться?».
– Храни Господь того, кто понесет твой. У тебя там что, весь шкаф одежды?
Эйвери кидает в меня попкорном.
– Шутки с собой прихватила, смотрю?
– Как обычно.
– Я очень по тебе скучала, – говорит она и приобнимает меня. По телу разливается тепло. С Эйвери я чувствую себя по́нятой. Наша с ней дружба ни разу не пошатнулась за все эти годы. Это удивительный дар.
Мы смотрим шоу: фыркаем, закатываем глаза и отпускаем саркастичные комментарии. Эйвери – мой спасательный жилет. Когда жизнь выходит из-под контроля, я всегда обращаюсь к ней.
Я выключаю телевизор.
– Поехали со мной, надо забрать Майю. Она тебе обрадуется.
В этот раз дорожные работы я объезжаю, выстроив другой маршрут.
– Как на работе? Тебе по-прежнему нравится? – спрашиваю я, делая радио потише.
– Да. Если так подумать, как наши жизни изменились за последние двадцать лет, с ума сойти можно.
Эйвери легко поднялась по карьерной лестнице в сфере информационной безопасности, где в основном всем правят мужчины. У нее отличная работа, хоть и требует много сил. Эйвери говорит, что работает слишком много, но всегда добавляет: «А чем еще занимать свободное время?»
– Главное, ты счастлива. Так ведь?
– Да, жизнь у меня… неплохая, – говорит она, словно пытаясь убедить саму себя.
Звонит мой телефон. Это Макс. Я включаю громкую связь в машине. После обмена новостями он сообщает, что его рейс задержали и он перезвонит мне позже.
Эйвери поворачивается ко мне.
– С Максом ты сорвала джекпот.
– У нас не всегда все было гладко, – говорю я. В этом я призналась ей одной.
– Естественно. Отношения – это тяжелый труд, но вы, похоже, достойно пережили шторм и бурю.
– Да, наверное. Скажи ты это два года назад, я бы вряд ли с тобой согласилась.
Мой «такой распрекрасный» брак пошел по наклонной из-за стресса: я пыталась быть идеальной мамой и зачать с Максом второго ребенка.
– Ты бы мне втащила.
– Наверное, ты права, – смеюсь я.
Начинает играть Achy Breaky Heart, и я быстро переключаю радиостанцию.
– По-прежнему ее недолюбливаешь?
– Да, и всегда буду.
В первый год нас с Эйвери заселили в одну комнату в общежитии, и в итоге мы прожили все учебное время соседками. На втором курсе мы решили присоединиться к сестринству – Эйвери была общительнее меня и поэтому попросила пойти с ней. Там нас заставили организовать вечеринку со свинговыми танцами, и я отвечала за музыку. С кассетой что-то случилось, и воспроизведение застряло на Achy Breaky Heart, проигрывая ее снова и снова. После этого парни из братств постоянно пели эту песню, стоило мне пройти мимо. Мне было очень стыдно, и я поклялась больше никогда не организовывать вечеринки. Я и не организовывала… до этой, мексиканской. Сами видите, что из этого получилось.
Глава 30
Я достаю ингредиенты для ужина из холодильника.
– Я тебе кое-что привезла, Майя Джамбалайя, – говорит Эйвери и наклоняется к Майе.
– Ура! – кричит она.
Эйвери роется в сумочке и протягивает ей упаковку ее любимых мармеладных мишек и заводного танцующего робота.
– Спасибо! – Майя бросается обнимать Эйвери.
– Майя, сладкого можно только немного и после ужина, – говорю я.
– Так нечестно, – надулась Майя. – Тетушка Эйвери, а как ты сломала ногу?
– Просто я неуклюжая. Упала с лестницы, ничего особенного.
– Майя, иди выбери, какую книгу почитать Эйвери.
– Хорошо, мама.
Я поворачиваюсь к Эйвери.
– Упала с лестницы?
Она шепчет:
– Не хотела пугать Майю историей про машину. И потом, мне стыдно. У меня в волосах была сгнившая банановая кожура и собачье дерь… – она заглядывает мне за плечо, проверяет, слышит ли нас Майя, – собачьи какашки повсюду. Это еще хуже, чем сломать ногу.
– Кто-то сказал «какашки»? – кричит Майя из другой комнаты. Она это слово где угодно услышит.
Я подавляю смешок.
– Звучит как сцена из мультфильма.
– Видишь, даже тебе смешно.
Мы уложили Майю спать, а сами устроились на диване с бокалами вина и конфетами, которые я недавно приготовила.
– Замечательное вино, – говорит Эйвери.
– Двадцать лет назад мы распивали дешевое пиво в сыром подвале с липкими полами и пытались перекричать громкую музыку, пока возле нас терлись придурки из братства, – говорю я.
– Так оно и было. – Подруга покачивает бокал. – Когда-нибудь вообще вспоминаешь это время?