На трибунах полно улыбающихся родителей, меня окружают громкая болтовня и смех. Мы с Максом сидим позади на несколько рядов от «Мамочек в спа». Никто из них не повернулся и не поприветствовал меня. Наверное, Вивиан прознала о ситуации на ланче от Лайлы и теперь присоединилась к ним.
Я на секунду закрываю глаза и наслаждаюсь ощущением солнца на ресницах. Вспоминаю разговор с Максом на тему переезда из Спрингшира, которую я подняла пару дней назад.
– Не знаю. Последний раз я думал о переезде несколько лет назад, – сказал мне Макс. – А что?
Мы обсуждали, не переехать ли нам в дом побольше и ближе к центру, когда Макс стал больше зарабатывать. Я не захотела уезжать от подруг-мамочек.
– Это из-за твоих отношений с Беатрис?
Я пожала плечами. Наверное, это не лучший способ справляться с оконченной дружбой. Вспоминаю Стейси. Она не стала убегать от своих проблем после того, как муж ей изменил. Могу ли я быть такой же сильной? Про силу ли это или про то, чтобы сохранить рассудок?
А потом Майя влезла в разговор, поскольку у нее было срочное дело:
– Я не могу найти черный фломастер!
Больше о переезде я не говорила.
Кто-то трогает меня за плечо. Я поворачиваюсь и вижу Лайлу.
– У тебя найдется минутка?
Я шире распахиваю глаза. Этого я не ожидала.
Она зовет меня за собой прочь от трибун. Видимо, не хочет говорить перед остальными. Мною овладевает любопытство, и я иду следом.
– Я должна перед тобой извиниться. Беатрис сказала, что ты говорила не о ней.
Я скрещиваю руки на груди. Может, я ошибалась и она не хотела портить нашу с Беатрис дружбу.
– Сначала проверяй услышанное, а потом уже сплетничай. Ты портишь и статус, и отношения. Ты распространяешь ложь о том, что дети видели Эленор на сцене. Ты решила, что я ищу интрижки на стороне. Ты думала, что я говорила о Беатрис, хотя все было не так. Ты вообще понимаешь, сколько дров наломала?
– Ты права. Прости меня. – На ее глазах выступают слезы.
Лайла частенько распространяла информацию, от чего я радовалась, что у меня есть знающая подруга. Например, она как-то предупредила нас, что в нашем районе появится полиция, которая будет следить, чтобы мы не ездили на дорожный знак «Стоп». Она уберегла меня от приличного штрафа и заслужила право на презумпцию невиновности.
– Я принимаю твои извинения, – говорю я и выдавливаю улыбку.
– Спасибо. Мне правда жаль, – тихо говорит Лайла, пропуская кончики волос через пальцы.
Звучит свисток, сообщая о начале игры. Мы возвращаемся на наши места. Рядом с Максом сидят его родители, Мэйв и Сара. Я приветствую их широкой улыбкой, благодарная за поддержку Майи.
Вскоре все игроки вымазаны в грязи от головы до пят, включая лица и волосы. Надо будет сполоснуть Майю из шланга, а потом уже пускать ее в дом.
Джефф снова орет на судью. Если его выпрут сейчас, то, скорее всего, не пустят на игры в следующем сезоне. Наверное, он выплескивает злость и унижение, вызванное изменой Эленор. Мне его не жаль. Он тоже ей изменил, просто не попался публично.
Разводов все больше и больше. Сначала Эленор, потом Беатрис. Или сначала Беатрис, а потом Эленор? Надеюсь, это последние. Это нечестно. Не так все должно было получиться. Мы должны были вместе состариться и переехать во Флориду, в пенсионное сообщество, где есть гольф. Мы бы попивали маргариту у бассейна и кричали друг другу, потому что плохо слышим. Потом в три часа дня ходили бы на рыбный ужин, где можно есть сколько угодно, и позорили бы наших внуков шляпами с фламинго. Я понимаю, что это несбыточная мечта.
Макс вскочил и кричит: мяч у Майи, она уклоняется от противников, как мой маленький профессионал. Забивает гол. Я прыгаю на месте.
– Лучший игрок, – шепчет мне Макс. Я знаю. Если бы в таком возрасте выбирали капитана команды, это была бы Майя.
Команда противников просит тайм-аут. Команда Майи выигрывает со счетом пять – ноль. Грязь на лице у девочек выглядит как боевой раскрас, и я их фотографирую. Добавлю в альбом, который хотела завести еще с рождения Майи. Они встают в круг, все вместе ставят ладони на середину и вскидывают руки. Я прижимаю к сердцу ладонь.
Перед нами сидят мужья «Мамочек в спа» и иногда поворачиваются, чтобы поговорить. Мужчины не держат обиду так, как женщины. Я смотрю на мамочек в первом ряду. Они, как обычно, переговариваются между собой. Осталось тридцать секунд игры. Родители хлопают и кричат. Счет семь – ноль. Майя забила пять голов. Ее точно назовут лучшим игроком команды.
Раздается визг и крик: «Берегись!» Вивиан вскидывает руки и ловит мяч. Грязь летит во все стороны, мне в лоб прилетает кусок мокрой грязи.