Лукас знал отели Харрингтона. Как-то он останавливался в одном из них.
– Мне знакомо это имя.
Уловив тень скепсиса в его голосе, Томасо сказал:
– Элеанор самая младшая из трех его дочерей и безумно талантлива. – Он снова погладил бороду. – Насколько я могу судить, ее нещадно эксплуатирует собственная семья.
– Она работает на свою семью? – Лукас никогда не одобрял кумовства.
– Да. Но вряд ли она работает там только потому, что тоже Харрингтон. После смерти их отца ее сестра Изабелл ведет все дела, а она тот еще орешек.
Лукаса это не убедило.
– Если ты мне не веришь, – настаивал Томасо, – Элеанор только что закончила ледяной бар в Сингапуре. Кстати, он открывается завтра. У меня есть приглашение, но Мария после операции не в восторге от путешествий.
Лукас навострил уши. Если эта женщина создала дизайн ледяного бара, она понимает кроющуюся за заведением подобного типа концепцию, а так как его проект почти готов и требует лишь последних штрихов, она может оказаться тем, кто ему нужен.
К тому же Лукас уважал Томасо больше, чем кого бы то ни было. Вот почему на следующий день он вылетел в Сингапур вместо того, чтобы вернуться в Санкт-Петербург.
Во время поездки он почитал резюме Элеанор Харрингтон и, изучив ее фотографию, пришел к выводу, что она весьма привлекательна со своей кремовой кожей, темными глазами и широкой улыбкой. В чертах ее лица было что-то благородное, навевающее фантазии о приемах в роскошных домах, а не об их дизайне.
А после приема она могла бы лежать обнаженной в постели. В его постели…
Лукас нахмурился. Откуда взялась эта мысль?
Во внешности Элеанор Харрингтон нет ничего примечательного, к тому же он никогда не смешивает бизнес и удовольствие. Зачем усложнять свою жизнь, постоянно выслушивая: «ты слишком холоден», «у тебя нет сердца» или «тебе на всех наплевать, кроме себя»? Все это было правдой, и он не скрывал это ни от одной женщины, побывавшей в его постели. Проблема заключалась в том, что любовницы скрывали от него свою истинную сущность. Они охотно принимали подарки, а после расставания с ним отправлялись на поиски очередного богатого мужчины, которого можно было бы неплохо выдоить. Откровенно говоря, их предсказуемость начала наводить на него скуку.
Он продолжил изучать информацию об Элеанор Харрингтон. После окончания университетского курса с основным предметом «архитектура» и дополнительным «дизайн интерьеров» она сразу же начала работать в семейной компании. Ее хобби – чтение, искусство, история, коллекционирование туфель и волонтерская работа в местном приюте для животных.
«Потрясающе», – уныло подумал Лукас, радуясь, что его интерес к ней исключительно деловой. Она наскучит ему до ужаса через несколько минут.
– Мы садимся в Сингапуре, мистер Кузнецов. Вам что-нибудь еще нужно, сэр?
– Нет. – Лукас выглянул в иллюминатор, надеясь, что не потратит свое время зря. Он был кровно заинтересован в том, чтобы этот проект стал успешным. И если Элеанор Харрингтон хотя бы наполовину так хороша, как убеждал его Томасо, он готов дать ей все, что угодно, лишь бы она вошла в команду.
Элеанор в сотый раз взглянула на часы и повернулась на барном стуле, чтобы видеть главную дверь. Она открылась, и на секунду ее сердце замерло, но это оказалась всего лишь группа молодых сингапурцев, бывших явно навеселе.
– Любовника ждешь?
Элеанор состроила гримаску, услышав надежду в голосе Лулу, и повернулась к бару.
Лулу была лучшим барменом Нью-Йорка. За годы работы на Харрингтонов она стала ее подругой. Элеанор привезла Лулу сюда специально на открытие нового бара, где все без исключения – сам бар, стулья, стены и даже бокалы – было сделано из прессованного льда и снега. Это было настоящее чудо для жаркого Сингапура, и бар ждал ошеломляющий успех, если верить отзывам репортеров, которые побывали здесь раньше, пробуя бесплатные напитки и коктейли.
– Сестер, – вздохнула Элеанор.
И Оливия, и Изабелл обещали присутствовать на открытии «Гласьера», чтобы разделить успех Элеанор. Однако время близилось к полуночи, и можно было с уверенностью утверждать, что ни одна из них сегодня здесь не появится. Вообще-то, отсутствие Оливии Элеанор не обидело – она знала, что сестра занята, но Изабелл… В руках Изабелл судьба ее карьеры, а семейный бизнес был для Элеанор самым важным в жизни. Она надеялась, что Изабелл, увидев, какую невероятную работу она проделала, разработав дизайн ледяного бара, поймет, что ее сестра напрасно тратила время, придумывая новую форму подушек или подбирая цветовые гаммы для номеров, и предложит ей что-то посерьезнее.