Повинуясь инстинкту, Роберт прижал парнишку к себе, принявшись растирать его плечи под пледом. Вроде бы ерунда, но он перепугался за него не на шутку, и всё, чего хотел сейчас, — это обогреть Тома. Холланд довольно зажмурился, прижимаясь плотнее к широкой и крепкой груди. Он бесцеремонно вжикнул замком куртки Дауни и залез руками под неё, обвив их вокруг талии мужчины.
— Хо-холодно, — прошептал Том, заметив, что от последнего действия Роберт немного опешил, но объятий своих не разжал.
— Ничего-ничего, сейчас согреешься. Вот только я термос с горячим кофе случайно выронил за борт, — чуть хохотнул он. А после они оба рассмеялись, приходя в себя и представляя, как же всё это выглядело со стороны.
— Кому расскажу — не поверят, решат, что такое бывает только в кино, — улыбнулся Том. Они так и сидели в объятиях друг друга, и Том едва отстранился, чтобы заглянуть в глаза мужчины. По лицу Холланда с мокрых волос стекали капельки воды, и Роберт невольно залюбовался им, потеряв связь с реальностью, не соображая, что это слишком интимно.
— Маленький лягушонок, — шепнул Дауни, глядя на блестящую капельку воды, которая повисла на кончике его носа. Лодка практически перестала покачиваться, вокруг была оглушающая тишина.
— Я думаю, что мы всё-таки не должны просто выкручиваться завтра на съёмках, — вдруг начал говорить Том, но тихо-тихо, чтобы не спугнуть мужчину, момент и это наваждение. — Могу я тебя поцеловать? Как если бы это был просто съёмочный дубль?
— Можешь, — спокойно ответил Роберт, принимая условия игры. Если Том хочет целовать его так, как если бы это ничего не значило, то пусть.
Холланд, не медля ни секунды, порывисто прижался к губам мужчины, не закрывая глаз, наблюдая за реакцией, а Роберт сидел как каменное изваяние. Том попробовал прихватить нижнюю губу Дауни своими, но тот просто смотрел на него, словно наблюдая за ребёнком и ожидая, когда же тот наиграется с новой игрушкой.
— Ты не будешь отвечать на поцелуй? — спросил Холланд, едва отстранившись; его дыхание щекотало губы Роберта, которые по-прежнему были сомкнуты. Тот был безэмоционален, хотя внутри творился такой пожар, что хотелось прыгнуть за борт, чтобы охладиться.
— Нет, — Дауни пытался звучать равнодушно, но Том успел услышать рваный вдох, поняв, что это очередная маска мужчины.
— Ладно, — улыбнулся Холланд и снова накрыл губы Роберта своими, заметив, как пушистые чёрные ресницы напротив задрожали. Тогда он высунул кончик языка, осторожно раздвинув им сомкнутые и непослушные губы, которые всё-таки поддались.
Том шумно вдохнул носом, усиливая напор, обвивая теперь руками не талию мужчины, а его шею, притягивая ближе к себе, на себя, чуть отклоняясь назад.
— Это будет не так, — вдруг шепнул Дауни, не выдерживая, его пальцы сжали бока Тома, хотя он по-прежнему не отвечал на поцелуй, просто позволяя мальчишке делать все, что ему вздумается. Роберт контролировал свои губы, а вот руки удержать забыл, сжимая талию Холланда лишь сильнее, потому что сложно оставаться равнодушным, когда объект твоих желаний буквально вылизывает твой рот.
— А как? — спросил Том, вновь едва отстранившись.
— Показать? — уточнил Дауни. Том поспешно кивнул в ответ, и глаза мужчины вдруг стали темнее, крылья его носа затрепетали, а из груди вырвался тихий рык. Роберт резко схватил Тома за челюсть, сдавив пальцами до боли, заставив приоткрыть губы. — Дерек не будет с тобой нежным, — его голос стал таким незнакомым, и Холланд сам не заметил, как попытался инстинктивно отстраниться. — Он просто будет брать то, что хочет… А хочет он тебя! — он дёрнул второй рукой парня на себя. — Соси, — приказал он и высунул свой язык, глядя, как в глазах Тома промелькнул настоящий страх.
— Роберт, я… — Том просто растерялся, и взгляд Дауни потеплел, его пальцы разжались на челюсти парня, и он медленно отстранился, виновато глядя на него.
— Напугал? — тихо спросил он, а Холланд пытался успокоить бешено бьющееся сердце, не зная, что ответить, потому что, да, он успел испугаться, сам не понял как, но не хотел в этом признаваться.
— Что? Нет, — Том фальшиво улыбнулся, ему было далеко до мастерства Дауни в притворстве. Тот вновь потупил виноватый взгляд.
— Давай на берег, ты весь мокрый, едем домой, — сказал Роберт, хватаясь за вёсла. До берега они доплыли молча, каждый по-своему переживал то, что только что случилось. Том окончательно успокоился, потому что вспышка страха была мимолётной. Он думал: неужели Дауни не понял, что он хотел настоящего поцелуя, а не урока актёрского мастерства? Да, он сам сказал перед тем, как его поцеловать, что это будет вроде как съёмочный дубль, но ему казалось, что его намёки были весьма жирными, а намерения — прозрачными.
— Прости, Том, это был весьма жестокий урок. Я не подумал, — вдруг сказал Роберт, когда они уже погрузили все вещи в машину, а лодку сдули. Он хотел ещё добавить, что парень буквально спровоцировал его своей дерзостью, наглостью и тем, что сказал перед поцелуем, но промолчал.
— Не переживай, это была лишь мимолётная вспышка, я не ожидал. Ты всё же мастер перевоплощений, буквально на секунду мне показалось, что передо мной не ты, а Дерек, — ответил Том, садясь на пассажирское место рядом с водительским и посильнее кутаясь в свои пледы.
— Но всё равно я был не прав, я вроде как хочу уберечь тебя от этой роли, а сам поступил с точностью до наоборот, — Дауни сел за руль и с силой сжал его.
— Зато не остаётся сомнений, что завтра мы с этим справимся и нам не придётся тратить целый день на то, чтобы отснять этот момент, — пожал плечами Холланд, он действительно пришёл в себя и ни в чём не винил мужчину: сам поступил неправильно, надо было просто признаться, что он хочет настоящего поцелуя.
— Согласен, мне тоже не хотелось бы потратить завтра весь день на съёмки одной сцены и повторять из раза в раз слова этого ублюдка, — вздохнул мужчина, выезжая на шоссе.
— Я всё равно не совсем понимаю, почему Макс по сюжету поддаётся на манипуляции Дерека, — нахмурился Том. — Почему он не понимает, что все угрозы — это чушь собачья и до его младшего брата тот не доберётся?
— У Макса детская психотравма, в двенадцать лет он позволил отцу насиловать себя, чтобы защитить шестилетнего брата. Дерек нашёл слабое место Макса, разузнал о его брате и поступил ровно так же, как и его отец. Парень даже не успел сообразить, что всё это блеф, сработал инстинкт — защитить того, кого любишь, — пояснил Роберт. — Просто сильной и психологически здоровой личности, как ты, Том, сложно понять поведение сломленной жертвы. И я этому рад, — искренне сказал он.
— Но ты ведь понимаешь его, — вдруг сказал Холланд, и до него только потом дошло то, что он сказал и какие выводы нужно было сделать, прежде чем говорить.
— А я понимаю, — вздохнул Роберт, и он звучал так устало, так надломленно, что у Тома сердце сжалось. Мужчина за рулем его машины был очень сложным, и понять его было трудно, с каждым новым днём общения Том всё больше узнавал о его внутренних демонах, о которых не знал никто.
Том открыл рот, чтобы что-то ответить, но его прервал звонок мобильного телефона Дауни. Тот быстро нашарил рукой в кармане куртки мобильник.
— Это Сьюзан, мне надо ответить, — бросил Роберт и принял вызов. В душе он радовался этому звонку, потому что боялся, что разговор о психологическом здоровье неизбежен. Он не планировал открываться Тому, тем более признавать, что у него есть проблемы, но тот располагал к себе так, что душа сама открывалась ему нараспашку.
Когда Дауни всё продолжал и продолжал говорить, даже когда было очевидно, что его собеседница собиралась закончить разговор, он начинал новую тему. Том смекнул, что Роберт делал это для того, чтобы не продолжать диалог с ним, поэтому привалился головой к окну и закрыл глаза, сделав вид, что уснул.