Юноша начал благодарить нас, но мы его остановили. В словах не было необходимости, его мыслей было нам достаточно.
«Тогда вопрос решен, – подвела итог Рут, – а теперь, Роджер, скажи нам, что ты обо всем этом думаешь?»
Наш друг удобно устроился на стуле. Он выглядел очень смущенно. «Не могу понять одного, – начал он, – как все то, что вы мне показали, согласуется с религией? Меня мало чему научили, и я никогда не знал точно, чего мне ждать».
«Ты не первый, кто задает этот вопрос, Роджер. Миллионы людей делают то же самое, в том числе и мы с Рут. Мы были не в лучшем положении, чем ты. Происходит следующее – пока мы на Земле, духовный мир считается «жизнью после смерти», «иным миром» и рассматривается большинством исключительно с религиозной точки зрения, кроме относительно немногих избранных. Я называю их избранными, потому что они владеют истиной, неполной, конечно, но достаточной, чтобы чувствовать себя совершенно спокойно. Земные религии присвоили себе право на эту жизнь, которое им никто не давал. Переход из земного в духовный мир – это не вопрос религии, это совершенно естественный процесс, избежать которого невозможно. Праведная жизнь на Земле – это тоже не вопрос религии. С какой бы это стати? Ты видишь здесь что-нибудь подобное, Роджер? И кто осмелится сказать, что мы не живем здесь праведной жизнью?
Возьмем все многочисленные религии на Земле. Даже внутри христианства тысячи течений, и каждое считает себя особенным».
«Я где-то читал, что ни одна религия не владеет полной истиной, в каждой есть лишь ее частица, и если их объединить, то истина будет полной. Это так, монсеньор?»
«Да, я слышал об этой теории, но подумай, что она подразумевает. Во-первых, как ты собираешься заявить, что есть истина, и удовлетворится ли каждая из этих церквей маленьким ее фрагментом? Или ты попытаешься объединить все религиозные организации, чтобы прийти к полной истине? У тебя будет чертовски трудная работа отделять зерно от плевел».
Роджер рассмеялся.
«Ты можешь смеяться, Роджер, но так оно и будет».
«Сидеть на этом стуле, в этой комнате в духовном мире – это совсем другое, нежели сидеть в воскресенье в церкви, как я иногда делал».
«Только иногда? – воскликнула Рут. – Какой грех для такого юного!»
«Я знаю, о чем ты думаешь, – продолжил я, – воскресное богослужение, священник, хор, проповедь, сбор денег – не забудь и об этом! Особенно проповеди, не имеющие никакого отношения к тому, что тебе теперь известно. И может ли быть иначе, если они исходят от обычного священника? И как может человек – пастор – учить других тому, о чем сам не имеет понятия? Это настоящая проблема – невежество, нехватка знания. Хотя это работа священника – знать то, чему он учит. Мне тоже следовало бы об этом знать, но, увы! Человек, занимавший на Земле такое положение, как я, должен был бы быть в состоянии рассказать таким, как Рут и ты, все, что мы сейчас знаем. Возможностей узнать об этом было достаточно.
Как же все это скорбно и печально, когда начинаешь над эти задумываться. Мы живем в таком прекрасном мире, а на Земле его скрывают от людей и покрывают мраком».
IV. Визит
Наша прогулка по загородной местности стала для Роджера открытием не только из-за ее красоты и очарования, но и из-за множества дружеских приветствий, которые мы слышали со всех сторон. Эти люди, которых Роджер считал нашими друзьями, были нам совершенно незнакомы, и мы объяснили ему, что если бы он был один, то с ним происходило бы то же самое.
«Мы не ждем формальных представлений, Роджер, – объяснила Рут, – они нам не нужны».
По дороге мы увидели многое, что пробудило любопытство и интерес нашего друга – о многом из этого я уже рассказывал вам ранее – пока не добрались до цели.
Это было большое жилище, расположенное среди прекрасных садов с цветочными клумбами, сверкающими прудами и множеством деревьев. Это был дом квадратной формы, с широкими окнами и центральным входом, не имевший, однако, никаких видимых архитектурных украшений. Судя по внешности, он объединял в себе две функции – дома и места работы. Вряд ли стоит добавлять, что материал, из которого он был построен, был чисто духовного порядка, он был по-настоящему живой, великолепных оттенков, если сравнивать его с унылой серостью земных кирпича и раствора.
Роджер впервые увидел вблизи большое здание и не мог удержаться, чтобы не провести рукой по поверхности «камня».
«Он вполне настоящий, Роджер», – заметила Рут.
«Да, но он теплый, – ответил юноша, – по крайней мере, не холодный».
Мы дружно улыбнулись, потому что в восторге каждого новичка была какая-то новизна, несмотря на то, что мы испытывали одно и то же снова и снова.
К этому времени о нашем прибытии уже стало известно, и хозяин ждал нас у входной двери. Это был американский индеец красивой и выразительной внешности, высокий и величественный. Он тепло нас поприветствовал, и мы представили ему Роджера. Мы объяснили, что он недавно прибыл, что мы сопровождали его в эту сферу, а теперь приятно проводим время в качестве его экскурсоводов.
«И вы, – заметил с веселой улыбкой наш хозяин, – включили меня в число достопримечательностей».
Мы поспешили опровергнуть столь нелестные намерения, но чем больше мы запутывались в объяснениях, тем больше смеха это вызывало у нашего друга. Наконец Рут заметила, что нам лучше прекратить, потому что мы и так хватили лишнего.
Следует упомянуть, что наш друг достаточно хорошо знал наш родной язык для целей, связанных с его работой, и, передавая его слова, я опустил небольшие лингвистические неточности, которые так забавляли его друзей на Земле и веселили самого их автора. Большая часть наших бесед проходила посредством мысли, и он проявил себя как эрудированный и культурный собеседник.
Как и большинство представителей своей расы, он сохранил свое образное имя, слегка адаптировав его к условиям духовного мира, и был известен в этой и в других сферах как Сияющее Крыло. Первая часть этого имени как раз и представляет собой ту адаптацию, которую я упомянул. Имя говорило само за себя, передавая свое значение через потоки света, исходившие от его головного убора.
Мои друзья на Земле спрашивают, для чего носить такой головной убор с перьями в духовном мире. Ответ прост – все, что красиво, сохраняется, и если на Земле есть что-то красивое, почему мы должны отказываться от него здесь? Мы не собираемся лишать себя этого удовольствия только потому, что земные люди могут этого не одобрить.
Сказать по правде, нам наплевать на то, что думают о нас земные люди, и мы не собираемся выполнять распоряжения этих невежд, да и вообще кого бы то ни было на Земле!
Ни одного человека здесь не принуждают подчиняться тому, что он не одобряет. Он может поискать себе другую обстановку, если считает, что то, что есть, оскорбляет его чувствительную натуру. И точно также он может подняться из мрака и уединения, если почувствует, в конце концов, что совершил ошибку. Именно это всегда и происходит.
Головной убор нашего хозяина был очень красив, в нем переплетались все цвета радуги в нежнейших оттенках. Перья, из которых он был сделан, не были взяты от птицы. Так как здесь нет мертвых птиц, то они могли быть взяты только от живой – а это было бы ужасно и отвратительно. Поэтому перья состояли полностью из духовной субстанции и были превращены умелыми руками в абсолютную копию оригинала. Следует добавить, что такой головной убор носят не постоянно, а в более официальных ситуациях.
Мы уже объяснили Роджеру, что основная работа Сияющего Крыла состояла в том, что он был целителем инкарнированных, и выполнял он ее с помощью земных средств. Кроме этого он был великим экспериментатором, всегда ищущим новые методы использования различных имеющихся у него ресурсов во всевозможных комбинациях.