Среди университетских знакомых Александра был Сергей Ольденбург (впоследствии известный востоковед), запомнивший интересный случай. В 1891 году, будучи в Санкт-Петербурге, Ленин зашел к нему поговорить об Александре. Он был так напряжен и взволнован, что казалось, вновь переживает былую трагедию. Ольденбурга особенно поразил тот факт, что Владимир не захотел говорить о политической деятельности и личных делах брата. Все его вопросы касались исключительно научной деятельности Александра. Ему хотелось получить подтверждение того, что брат был всерьез увлечен наукой и его исследования в области биологии имели научную ценность.
Есть множество объяснений этой истории. Возможно, Ленин пытался понять, не явился ли уход брата в политику результатом разочарования в науке. А может, хотел удостовериться, что, несмотря на бесполезный поступок и безвременную кончину, жизнь брата не прошла впустую. Безусловно, Ленин рассматривал индивидуальный террор как форму невротического потворства собственным амбициям некоторой части интеллигенции, идущей от нежелания заниматься реальной политической деятельностью. Судьба собственного брата спровоцировала интерес Ленина к социальным вопросам. Мы обладаем достоверной информацией, что лишь начиная с 1887 года Владимир приступил к изучению радикальной литературы, причем отдался этому занятию с той же страстью, с какой до этого изучал историю и языки.
Пока Александр ожидал приговора суда, Владимир заканчивал восьмой, последний учебный год в Симбирской гимназии. Для юноши окончание средней школы являлось серьезным, а зачастую эмоционально травмирующим переживанием. Требовалось не просто успешно окончить последний класс, но, кроме того, сдать выпускные экзамены по нескольким дисциплинам. Эти экзамены, письменные и устные, так называемое «испытание зрелости», состояли из вопросов и заданий, разработанных Министерством просвещения или профессорами местного университета. Все обставлялось таким образом, чтобы выпускники испытывали страх перед экзаменами. Содержание экзаменационных вопросов держалось в строгой тайне; экзамены проходили в закрытых помещениях; достаточно было одной неудовлетворительной оценки, чтобы выпускник уже не имел права продолжить дальнейшее обучение. По сравнению с российскими выпускными экзаменами американские и английские кажутся невинной забавой. Зачастую у экзаменующихся, а им было всего лишь по восемнадцать – девятнадцать лет, случались нервные срывы.
Владимир Ульянов окончил гимназию с оценкой «отлично» по всем предметам, включая религию. Исключение, как уже говорилось ранее, составляла логика. К аттестату об окончании гимназии шло приложение, включавшее разделы «поведение в классе», «интерес к учебе» и тому подобное. Согласно документам, Володя Ульянов являлся «образцовым» учеником. Письменные экзамены совпали по времени с казнью старшего брата. Володя отлично сдал экзамены и как первый ученик в классе получил золотую медаль об окончании Симбирской гимназии (Александр и Анна тоже окончили гимназию с золотой медалью).
История, связанная с трудностями, возникшими при получении золотой медали и поступлении в университет, является очередной выдумкой советских биографов.
Исходя из чисто практических соображений, царское правительство не могло позволить себе применять политику репрессий против родственников политических преступников. Подобные действия могли лишить представителей наиболее выдающихся российских фамилий возможности продолжить образование в высших учебных заведениях и стать государственными служащими. Но стоило Ленину попасть в беду, и дело брата явилось бы подтверждением его политической неблагонадежности. Не раньше. Симбирск был небольшим городом, и вполне естественно, что трусливые представители местной интеллигенции стали избегать семью потенциального цареубийцы. Но, по мнению многих, даже консервативно настроенных граждан, на долю трудолюбивой, жившей по христианским законам семьи выпало страшное горе.