К этому моменту гласным Городской думы стало совершенно ясно, что их надежды сыграть роль посредника между ВРК и осажденными министрами в Зимнем дворце не осуществятся. Комиссар ВРК не разрешил представителям думы даже приблизиться к "Авроре". Делегация, направленная в Зимний дворец, была несколько раз остановлена восставшими, и в конце концов ей пришлось поспешно вернуться в здание Городской думы после того, как се обстреляли с верхних этажей Зимнего дворца. ("Вероятно, юнкера не разглядели наш белый флаг", — сказал впоследствии один из членов этой делегации.) Больше повезло эмиссарам думы — среди них был городской голова Шрейдер, — которые направились в Смольный. Им удалось на несколько минут встретиться с Каменевым, который сумел устроить так, чтобы Молотов в качестве сопровождающего отправился с ними в Зимний дворец. Но и этой делегации не удалось прорваться сквозь узкую полоску ничейной земли между кольцом революционных сил и баррикадами защитников правительства38.
Примерно в то же время, когда Городскую думу информировали об этих неудачах, позвонил правый эсер Семен Маслов, министр сельского хозяйства. С ним разговаривал эсер Наум Быховский, который поспешил передать слова Маслова притихшим гласным думы. По словам Быховского, Маслов заявил: "Мы здесь, в Зимнем дворце, совершенно брошены и оставлены. Нас посылала во Временное правительство демократия, мы не хотели туда идти, но мы пошли. А теперь, когда наступила беда, когда нас расстреливают, мы не встречаем ни от кого поддержки. Конечно, мы умрем здесь, но последним моим словом будет — презрение и проклятие той демократии, которая сумела нас послать, но которая не сумела нас защитить"39.
Быховский тут же предложил думе в полном составе отправиться в Зимний дворец, "чтобы умереть вместе со своими избранниками". "Пусть наши товарищи знают, — воскликнул он, — что мы не бросили их, пусть они знают, что мы готовы умереть вместе с ними". Эта идея нашла отклик практически у всех, кроме большевиков. По словам присутствовавших журналистов, большинство депутатов встали и несколько минут громко аплодировали этому предложению. До того, как оно было поставлено на голосование, поступила просьба представителя Исполнительного комитета Всероссийского Совета крестьянских депутатов о том, чтобы руководству крестьянских Советов было разрешено "выйти и умереть вместе с думой". Затем выступил министр продовольствия Прокопович, который со слезами в голосе просил разрешения пройти в Зимний дворец, "чтобы разделить участь своих товарищей". Не уступила ему и графиня Софья Панина, известная кадетка, которая вызвалась "стать перед орудиями" и добавила, что "только через их головы большевики могут расстреливать Временное правительство". Выход к Зимнему дворцу несколько задержался, так как кто-то попросил провести поименное голосование по предложению Быховского. Во время голосования большинство членов подчеркнуто выразили свою готовность "умереть вместе с правительством", а затем проголосовали за, после чего каждый большевик торжественно провозгласил, что он "собирается идти в Совет", и решительно проголосовал против40.
Все это время Ленин находился в Смольном. Его выводило из себя любое промедление с захватом Зимнего и беспокоила возможность того, что к началу съезда не все члены Временного правительства окажутся за решеткой. Впоследствии Андрей Бубнов вспоминал: "Ночь 25 октября… Ильич очень торопил с взятием Зимнего дворца, основательно нажимал на всех и каждого, когда не было сообщений о ходе наступлений"41. Его слова подтверждает Подвойский: "Он метался по маленькой комнате Смольного, как лев, запертый в клетку. Ему нужен был во чтобы то ни стало Зимний: Зимний оставался последней заставой по пути к власти трудящихся. Владимир Ильич ругался… Кричал… Он готов был нас расстрелять"42.
Открытие съезда было запланировано на два часа дня. Поздно вечером стало ясно, что откладывать больше нельзя, как бы того ни хотелось Ленину. Наконец в 10 часов 40 минут вечера Дан зазвонил в колокольчик и объявил съезд открытым. Он заявил: "…Ц.И.К. считает излишним открывать настоящее заседание политической речью… В это время наши партийные товарищи находятся в Зимнем дворце под обстрелом, самоотверженно выполняя свой долг министров, возложенный на них Ц.И.К."43.
Джон Рид, которому удалось пробиться сквозь бурлящую толпу у входа в зал, впоследствии так описывал обстановку в Белом зале Смольного:
"На рядах мест под белыми канделябрами, набившись в притворы, в боковые проходы, усевшись на каждый подоконник и даже на край трибуны, представители рабочих и солдат всей России ожидали в напряженном молчании и в состоянии чрезвычайной экзальтации звонка председателя.