– Нет, нет, нет! – Мой призыв о помощи звучит в тишине. Насколько это возможно, вцепляюсь руками в колеса кресла и со всей силы бросаюсь на утек, по дальше от воспоминаний.
– Вероятно, она еще не справилась со своей травмой.
– Посещение психиатра ей поможет. – Похоже, голос принадлежит Сэнди.
Я же думаю только об одном: «Беги».
***
В раздевалке я хватаю сумку и направляюсь в столовую. Трясущейся рукой достаю блэкберри. Единственный, кто может мне помочь, это мой брат.
– Эй, Мэйби! Как ты?
– Ты должен забрать меня, Алек! – Со слезами на глазах я рассказываю ему все.
– Как ты себе это представляешь? И для начала успокойся.
Но этими словами он вызывает во мне абсолютно противоположные чувства.
– Тебе просто все равно. Мать с отцом избавились от меня. Мэйби сама справится. Пусть все смотрят, как она приходит в норму в одиночку. И ты думаешь так же, как и они! – Кричу я в телефон.
– Би, это не так. – Начинает оправдываться брат, но я отключаю связь прежде, чем он заканчивает разговор.
– Побег – это не решение.
Сквозь рыдания я пытаюсь найти источник этого голоса. По моим щекам текут соленые слезы, но я отчетливо вижу фигуру рядом. Ну отлично, не хватало еще и того, что мои рыдания видит этот эмо–парень Тристан. Я не помню, был ли он в бассейне. Не смотря на его присутствие, я продолжаю рыдать.
– Эй, просто попробуй встретиться со страхом лицом к лицу.
Делаю глубокий вдох, пытаясь внутренне собраться.
– С чего вдруг ты такой силый?! Только потому, что я плакса, тебе не обязательно строить из себя «Лучшего друга»! – Но Тристан проигнорировал мою враждебность.
– Я был таким раньше. Но из этого ничего не вышло. Ты не сможешь справиться с этим в одиночку. Так ты только продолжишь убегать.
– Вот ты где! Я беспокоилась. – Ханна, прихрамывая, подходит ко мне, и угрюмо смотрит на Тристана. – Оставь ее в покое, ладно?!
– Все хорошо. Он ничего не сделал. – Исподлобья бросаю взгляд на Тристана. Но он уже принял незаинтересованное выражение лица и сосредоточился на эскизе, над которым работал.
– Идем, я уведу тебя отсюда. – Говорит Ханна, и мы покидаем зал.
***
Под открытым небом события постепенно рассыпаются по частям. Сейчас мне не хочется ничего, кроме как смотреть на голубой горизонт, который открывается перед нами. Он дает надежду, что когда–нибудь я вернусь к нормальной жизни. Но это случится только если я смогу выжить в этом аду.
Глава 11
Отдельно от всех.
– Мэйби Кларк! – Громкий голос кричит мое имя, вызывая шум в голове, но постепенно этот шум заглушается телевизором, становясь все менее четким и превращаясь в шепот. Все чувства превращаются в один единый эфир, заставляя сердце учащенно биться. Тук. Тук. Тук. Медленные удары постепенно становятся шумом. Мое тело находится на пляже серферов. Повсюду сгоревшие обломки автомобилей и домов. Нигде не видно ни души. Но не смотря на происходящее, я не чувствую себя одинокой, так как передо мной бескрайний синий океан. Наконец, я осознаю, что голос, произносивший мое имя, принадлежит мне. Это был призыв. Призыв бороться за свою жизнь.
Автоматически мои руки берутся за доску для серфинга, лежащую рядом со мной на земле. Мои ноги погружаются в прохладную воду, омываемые освежающими волнами.
– Жизнь слишком коротка. Go surfing! – Кричу я от души, желая броситься в воду. Но я не могу сделать дальше ни шага. Я замираю на месте, в то время как огромные волны закрывают небосвод. Не могу двигаться и лишь наблюдаю, как голубые щупальца воды тянутся ко мне, затягивая в водоворот. Они обвивают мои лодыжки, и через секунду я теряю равновесие. О ближайшую скалу волны, словно дельфины, разбиваются на тысячи брызг. Я хочу кричать о помощи, но у меня нет ни единого шанса. Внезапно все вокруг темнеет, и я теряюсь в неизвестности.
* * *
Когда я, наконец, открываю глаза, то вижу перед собой серый потолок. Мои легкие наполняются страдальческим дыхание. После инцидента в бассейне меня преследуют кошмары. Но у меня есть двое людей, которые знают о моем состоянии. Это доктор Шамвей и Ханна, которая часами уговаривала меня пойти к психологу. Я сразу обратила внимание на ее юное лицо, светлые кудряшки, которые все время закреплены в конский хвост в стиле двадцатых годов. После окончания университета, она решила специализироваться на посттравматических состояниях. Вероятно, она стала полезным для меня человеком. Но тем не менее по началу мне было очень сложно открыться ей. Предрассудки, что такие врачи сами не совсем здоровы, мне пришлось принять после нескольких сеансов.
С проявления моей панической атаки прошло три недели. Каждую ночь мне приходится бороться, возвращаясь к месту несчастного случая. Психолог сказала, что это естественный процесс – так мозг справляется с ситуацией, пытаясь принять случившееся. Только когда я снова смогу пережить произошедшее, только тогда я смогу начать новую жизнь. Только вот это слишком сложно, находясь при этом в Бйкерсфилд среди серой мрачной и дождливой непогоды. Впрочем я уже даже привыкла к этой больнице. На протяжении программы по восстановлению физической формы я достигла прогресса. Теперь мои руки вернулись к прежней мускулистой форме. Теперь я всегда могу управляться с креслом без помощи посторонних, и тем самым восстановила свою самостоятельность. С Ханной и Тристаном я чувствую себя лучше. Многие вещи мы теперь делаем втроем. Тристан вышел из тени, и теперь он мне более симпатичен, чем раньше. С остальными пациентами у меня наладился поверхностный контакт. Самый дружелюбный вариант: это мое «Привет» с улыбкой, после чего следуют перешептывания за спиной.
С трудом слезаю с кровати, перемещаясь на инвалидное кресло. Темнота в комнате угнетает меня и я раздвигаю шторы. Удивленно я вдыхаю свежий утренний бриз, пока теплые солнечные лучи согревают мое лицо. Из горла вырывается радостный смех. Кажется, это первый хороший день за очень долгое время.
За завтраком я встречаюсь с Ханной, которая жадно поглощает порцию зерновых чипсов.
– Доброе утро, – говорю ей. Она встает и подходит ко мне. Ханна теперь может делать несколько шагов без костылей. Я рада за нее, хотя и немного завидую. Но с другой стороны у меня появляется надежда, что я тоже смогу поправиться.
– Доброе утро, Мэйби! – Она обнимает меня и подвигает к своему деревянному стулу. – Я сейчас быстро организую тебе завтрак, а затем расскажу кое–что очень важно.
Мое любопытство явно потревожено, и я чувствую себя маленьким ребенком. Скоро мой нос учуял насыщенный запах цитрусовых. Тристан устраивается рядом с нами и пьет один стакан воды – это все, что он «ест» на завтрак каждое утро.