— А, привет, Род. Вот уж не ожидала тебя здесь встретить.
«Я люблю тебя. Хочу, чтобы ты вернулся. А черт, чуть не сорвалось. Надо бы поосторожнее».
— Да я ненадолго заглянул. Есть разговор.
«Ты выглядишь гораздо лучше. Пополнела. Не сильно, но вполне достаточно, чтобы у тебя снова появился здоровый вид. Ты же знаешь, я по-прежнему тебя люблю, глупая ты, глупая женщина. Почему ты не можешь сказать, что думаешь? Или к чему все это? А, все равно слишком поздно».
— Могу я чем-то помочь?
«О Господи, да я разговариваю, как продавщица обувного магазина».
— Мне нужно тебе кое-что сказать. Да, в общем-то, не то чтобы нужно, просто я чувствую, что должен…
«Да не хочу я этого делать. Это же убьет ее. Она и без того страдает, а тут еще я с ножом с горлу».
— Да говори же! Почему ты всегда тянешь?
«Что он собирается сказать? Знаю, что-то плохое. Но насколько плохое? Не хочу это слышать, что бы это ни было, но если мне надо это выслушать, то хорошо бы покончить с этим как можно быстрее».
— Мэри беременна.
«Ну вот, я же говорила. Лучше бы я этого не делала. Ну уж нет. Я сейчас потеряю сознание».
— Вот как.
«Ничего. Со мной ничего не произошло. Не считая того, что резкая острая боль лишила меня рассудка. Я сейчас рухну без чувств. Вот возьму этот нож для разрезания бумаги и всажу в его сердце, в глаза, в свое сердце, в свои глаза.
— Это все, что ты хотел сказать? — Тереза вернулась к жизни. — Ах, прости. Поздравляю! Я так рада за вас! Когда произойдет это счастливое событие? Может, тебе лучше обо всем мне рассказать? О моменте зачатия, например? Когда это случилось? Где? В нашей постели?
— Терри, не надо. Не делай этого.
— Ах какая я скверная девчонка! Только о себе и думаю, взяла и все тебе испортила. Ты, наверное, вне себя от радости. Да, тебе всегда хотелось иметь детей.
Сделав вид, что пришла в замешательство, она приставила палец к щеке.
— Да нет, это я, наверное, о ком-то другом подумала. Ну и глупая же я! Ты ведь не хотел детей. Никогда не хотел. Ни за что. Как бы сильно я их ни хотела.
— Все было совсем не так, и ты это знаешь.
Тереза быстро заходила взад-вперед.
— Ну и дура же я! Не совсем так все было? А ты скажи как! Может, я что-то неправильно поняла. Мне казалось, что, когда ты сказал: «Больше я не хочу детей», это означало, что больше ты детей не хочешь. Между тем это не первый раз, когда я тебя совершенно не понимаю. Пожалуйста, поправь меня.
Род пытался взять ее за руку, остановить ее, утешить. Но лучше бы он этого не делал.
— Не прикасайся ко мне! Ты прикасался к ней! Ты дал ей ребенка! Девятнадцать лет говорил, что любишь меня, и я тебе верила! Ты заставил меня чувствовать себя виноватой, заставил меня чувствовать, что я разрушила наш брак только тем, что села на диету. И все это время это была ложь. Ты совсем не любил меня.
— Любил, Терри. Ты должна поверить мне! Я тебя всегда любил! И по-прежнему люблю!
— Но не достаточно, чтобы дать мне ребенка!
В этот момент у Терезы подкосились колени, и она упала на пол. Юбка задралась, волосы рассыпались крысиными хвостами по залитому слезами лицу. Ей было все равно, как она выглядит. Не о чем было больше заботиться. Род опустился рядом с ней и обнял ее. У нее не было сил оттолкнуть его. Она нуждалась в утешении, ей необходимо было чье-то участие, нужно было, чтобы кто-то поддержал и не дал рассыпаться.
Ни он, ни она ничего не говорили. Оба плакали.
Наконец слезы кончились. Драма подошла к концу. Они снова оказались в офисе — двое взрослых, никто из них смертельно не болен. Просто им хотелось, чтобы жизнь сложилась иначе. Им хотелось оказаться где-то в другом месте, но сколько ни молись, в лучшее место просто так не перенестись. Чтобы выбраться из этой ситуации, нужно было пережить ее.
— Как ты?
Молчание нарушил Род.
Услышав его голос, Тереза вернулась к жизни. Она разгладила платье и бросилась к своему столу, на котором у нее стояло зеркало. Она увидела свое распухшее лицо с гнездом спутавшихся волос надо лбом.
— О Боже, на кого я похожа!
Род рассмеялся, хотя чувствовал себя скверно.
— Если бы загорелся дом, то ты бы сначала накрасилась, а потом позвала на помощь! Ты никогда не станешь другой!
— Вот тут ты ошибаешься. Я уже стала другой. Я думала, в этом вся проблема. Но похоже, я была не права.