- Сурова, матушка, ох, как сурова...
- Ты еще пожалеешь, что со мной связался.
- Думаю, что не пожалею.
___________________
- Где тебя, больного, черти носят на ночь глядя?!
- Почему у меня ощущения, что мне десять лет, а ты - моя мама? - Гоша аккуратно раздевается в прихожей. В последнее время даже такие простые действия, как одеться-раздеться, даются ему непросто.
- Потому что по менталитету тебе как бы не меньше, чем десять лет! А твоя мама... она же моя мама... когда умирала, помнишь, что сказала?
- Гош, не надо... Я все помню...
- Она сказала, - неумолимо продолжает старший: - "Григорий, присматривай за братом". Я присматриваю. Как могу.
- Ладно, ладно, я все понял, - Гоша проходит в гостиную, брат за ним. - Я был у Лютика, - лишь бы сменить тему разговора.
- Лютик - это что такое? - вполне искренне недоумевает старший. - Оригинальное название для ночного клуба.
- Ночной клуб, ага. Очень смешно, Григорий Сергеевич.
- Есть хочешь? - Гришка проходит в кухонную зону.
- Нет, спасибо. Меня чаем с пирогами угостили.
- Где это тебе так повезло? - голос брата звучит почти завистливо.
- Ты глухой, что ли? Я же тебе говорил - я был у Лютика!
- Угу. А теперь объясни непонимающему: Лютик - это чьи позывные?
- Ну, ты даешь! - усмехается Гоша. - Лютик - это Люся. Массажистка моя. На которую кое-кто, - не удержавшись, злорадно: - наорал ни за что. Вот... Ездил грехи твои замаливать.
- Ты шутишь? - брат смотрит на него недоверчиво.
- Совсем нет.
- Чего я не знаю?
- Ой, да до хрена чего ты не знаешь. Всего и не перечислишь.
- Гош, я серьезно, - старший перехватывает его, намеревающегося выйти из кухни, за плечо. - Что происходит? С чего ты к массажистке домой поперся?
- Да ничего особенного. Соскучился! - с вызовом. - И потом - мы договорились о следующем сеансе. И мне по фиг, если ты против! Это мой массажист, и я не хочу другого, понял?!
- Да ладно ты, не кипятись, - тон у Гришки примирительный. - Лютик - так Лютик. Главное, чтобы тебе нравилось.
- А она мне нравится! А еще мы в воскресенье идем в кино, да.
- Чего?!
- Того! Для особо одаренных или притворяющихся глухими повторяю - в воскресенье мы с Люсей идем в кино.
- Гош... ты соображаешь, что делаешь?
- А что такого?
- Да как бы тебе сказать... помягче... - брат опирается ладонью в стену. - Ты представляешь, как вы выглядите вместе? Со стороны?
- Как?! Люся симпатичная! А еще она очень... очень приятный в общении человек. С ней хорошо. И не смей больше называть ее толстой коровой! Она очень привлекательная девушка! А ты просто дурак.
- Да я разве спорю? Симпатичная, вроде бы. Но она же тебя выше. И... крупнее... Заметь, я не сказал - толстая корова! - он не дает брату возразить. - Но ты же не будешь отрицать, что она такая... - он делает какой-то непонятный жест руками, будто вращает что-то округлое, вроде мяча, между ладоней, - ну... такая...
- Аппетитная! И вообще - завидуй молча!
Гришка лишь молча крутит пальцем у виска, а Гоша в ответ гордо задирает подбородок вверх.
- Да, забыл сказать. Мы массаж прямо вот с первого января начинаем. Ты не против?
- Да с чего мне быть против? Я вообще планирую тридцать первого пораньше спать лечь. И выспаться как следует. Так что главное - на утро сеанс не назначайте.
- Что значит - лечь спать пораньше? Что, и шампанского под бой курантов не хряпнем? Чисто символически?
- Зачем?
- Желание загадать! Неужели тебе нечего загадывать, Большой Брат?
Уже готовые сорваться саркастические слова так и остаются несказанными. А Гриша усмехается.
- Ладно, уговорил. Шампанского хряпнем. Но потом спать!
- Ну-ну, - злорадно улыбается Георгий. - А потом ты не заснешь.
- Почему?
- Потому что начнутся фейерверки!
- Черт! Вот все-таки за городом, в своем доме жить гораздо лучше.
- Гриш... - такое ощущение, что из младшего мгновенно выпустили весь воздух. - Прости меня...
- Да ладно, - у старшего голос тоже виноватый. - Ты тоже прости меня, ляпнул, не подумав. Что теперь вспоминать, дело прошлое.
_______________
- Люся, кто это был?
- Ба, я же сказала. Клиент, - Людмила убирает со стола посуду.
- Да сядь, не суетись, я сама все сделаю, - бабушка отнимает у нее чашки. - Что-то раньше к тебе клиенты на дом не являлись.
- А он ничего, - вступает в разговор мать. - Мелковат только. Зато с машиной. Кем он работает, доча? Квартира своя есть, один живет?
Началось...
- Это. Просто. Клиент, - раздельно, по словам. - Я пошла спать. Спокойной ночи.
- Спокойно ночи, Люсенька, - отвечают мать и бабушка слаженным дуэтом. И нет никаких сомнений, что в ее отсутствие состоится внеочередное заседание военного совета с отнюдь не новой повесткой дня: "Как нам пристроить Люсю?".
Глава 5. Большая ошибка.
- Георгий, Георгий... Вы меня очень разочаровали...
- Константин Сергеевич, я все осознал!
- Ну как же так, голубчик, - врач снимает очки, трет переносицу. - Это не шутки же - такой был перелом сложный. На ноги вас поставили чудом. А вы... ну как ребенок, честное слово!
Гоша смущен. Сначала брат, потом Лютик, теперь вот его лечащий врач, заведующий травм.отделением, а также зав.кафедрой травматологии и ортопедии, Казанцев Константин Сергеевич. Все его ругают, все о нем беспокоятся. Безумно неловко.
- Рассказывайте. Что сейчас делаете?
Гоша вздыхает и подробно пересказывает Люсины инструкции.
- Так-так... Все верно. Большего трудно сделать в данной ситуации. Главное, Георгий, вот так и продолжайте. И второй курс массажа не затягивайте. Кто с вами работает?
- Простите, не понял?
- Массаж вам кто делал?
- Люся. В смысле, - поправляется, - Людмила Михайловна.
- Пахомова?
- Да, точно, - он вспоминает Люсину фамилию. - Пахомова.
- Ну, хоть тут я могу быть спокоен, - удовлетворенно кивает Казанцев. - Хоть тут за вами присмотр будет. За Людмилу Михайловну держитесь, слышите?