— «Симпати»? — настороженно спросил Стивен и нахмурился, когда Льюис отвёл взгляд. — Что это?
— Что-то вроде наркотика, — нехотя ответил он, но под внимательным взглядом продолжил: — Создаёт короткий эффект, сравнимый с очень сильной эмоцией. У каждого она своя, но основная цель — научиться понимать, как влияют разного рода переживания на действия или решения. Один укол, и твой мозг готов воспринимать все чувственные ощущения с двойным усердием. Некоторые этим пользуются не только в образовательных целях.
Льюис скривился, а у Флор вдруг часто забилось сердце в ожидании чего-то очень нехорошего.
— Ты тоже его пробовал? — спросила она.
— Это обязательный этап обучения, — пожал плечами Герберт, а потом усмехнулся. — Только никто не учёл, что у него бывает побочный эффект. Иногда он пробуждает тот самый ген.
— Онане учла. Верно? — с нажимом спросила Флор и посмотрела в серые глаза Герберта, не оставляя шанса соврать.
— Она? Кто она? — вмешался ничего не понимавший Стивен, но на него никто не обратил внимания. Флор смотрела на Льюиса, тот смотрел на неё, и каждый из них пытался понять, сколько же правды известно другому. — Эй!
— Нет, — наконец коротко ответил Льюис.
— Что «нет»?
— Нет? — Флор удивлённо приподняла брови.
— Такой эффект был просчитан, но экспериментально не подтверждён.
— До тебя, — она не сводила взгляда с Герберта, игнорируя нетерпеливого Стивена.
— До меня, — согласился Льюис. — Так что мой случай представлялдля неёопределённый академический интерес.
— Почему ты не сказал?
— О чём он должен быть сказать? — опять влез Стивен, которого уже бесили непонятные ему игры в шарады.
— Это было одним изеёусловий.
— Ах, — с поганой улыбкой протянула Флор. — Разумеется.
— Да, о чём вы?
— Флор, онане гордилась тем, что сделала. И пыталась это исправить, — примирительно вздохнул Герберт.
— А ты знал, чтоонаещё делала?
— Кто?!
— Нет. Онанаблюдала за нами только во время обучения с «Симпати», больше я ничего не знаю.
— Но не рассказал нам даже этого.
— Флор…
Она нервно дёрнула плечом.
— Нет, согласна. Это должна была сделатьона…
— ДА ВЫ СКАЖЕТЕ ИЛИ НЕТ?! — неожиданно проорал Стивен, привлекая внимание. — В чём дело?
Флор поджала губы, наконец-то отвела взгляд от Герберта и повернулась к взбешённому Стивену.
— Хочешь знать, в чём дело? Хорошо. Как тебе идея, что Руфь Мессерер была главным идеологом Канцеляриата?
— Что? — Стивен растерянно моргнул и, кажется, даже невольно отступил.
— А новость, что все эти годы она работала на Центр Воспроизводства? Настоящий Центр Воспроизводства, а не поставленный на конвейер поток пригодных для Фермы клеток.
— Какого…
— Или что она более тридцати лет проводила эксперименты на женщинах?
— Бред!..
Но Флор лишь едва заметно усмехнулась.
— Это не бред, Стив. Мессерер — автор идеи «генетического совершенства». Именно она придумала, разработала и внедрила практику генетических карт. Она создала критерии отбора годных для размножения и тех, кого отправляли на… — Флор споткнулась, задыхаясь от бешенства, не в силах выдавить из себя слово «стерилизация». Унизительно! Мерзко! Она с шумом втянула воздух: — Не удивлюсь, если Фермы тоже её идея. Всё… ВСЁ В ЭТОМ ГОРОДЕ! Всё, против чего мы пытаемся сейчас бороться, создала Мессерер. Ты понимаешь?!
Флор не знала, как сумела не сорваться на крик. Тщательно упакованные за эти два дня эмоции вдруг дрогнули и посыпались, словно рухнувшая от удара стена. Там было всё: пережитый страх, брезгливость, неверие, разочарование, сомнения, безысходность и боль. В общем, всего было так много, что Флоранс сначала спрятала лицо в рукаве мокрого от дождя пальто в безрезультатной попытке взять себя в руки, а потом впервые за эти дни провела рукой по своей голове. Не с опаской. Не кончиком пальца. А всей ладонью, с каким-то отчаянным мазохизмом ощутив, как больно врезаются в кожу едва заметные тёмные волоски, и как саднит проклятое клеймо.