В очередной раз получилось разом и то и другое. Свет резанул глаза, девушке показалось, что она крикнула во весь голос, оказалось — хрипела, широко раскрыв рот. Боли не было, было желание вернуться и продолжить с того момента, с какого её прервали.
Память совсем не пострадала, ни капли не утекло в безвременье, голова была чистой и ясной. Сколько продолжался сон сродни смерти?
— Вы слышите меня? — Костя склонился над ней с лёгкой улыбкой, его лицо почти не изменилось, только слегка осунулось, значит, времени прошло немного.
— Год? — выдавила она из себя.
— Что такое? Не понял. Попробуйте повторить, медленно, буква за буквой.
— Го-о...о-од? — голос Лики сорвался на кашель.
— Какой год? Понял. Не волнуйтесь, полежите смирно, а то собьёте программу.
— Леснова, не буяньте, — услышала она спокойный голос Стаса справа. — Вы дезориентированы, это логично. Всё идёт по протоколу.
Глаза девушки привыкли к свету, она повернула голову направо, в шее хрустнуло. Лика лежала на столе, там же, где заснула некоторое время назад. Лазарет был тогда последним, что она видела. Лазарет и строгие глаза Стаса, -последней её мыслью было, - что она никогда не обращала внимания на глаза главного доктора, болотно-зелёные.
Стас немного похудел, его всегда округлый живот спал. Врач сидел за мониторами и кликал по графикам, тянущимся ломаной кривой вверх, не обращая внимания на подопечную.
Лика снова повернула голову к Константину, тот широко улыбнулся и подмигнул. К рукам и ногам девушки были прикреплены датчики, заставляющие мышцы сжиматься. Лике стало жарко.
Во рту было сухо, но она попыталась шершавыми губами спросить снова: сколько же она спала?
Костя понятливо кивнул:
- Две тысячи сто двадцатый, двадцатое сентября. Вы провели в анабиозе год и два неполных месяца. Добро пожаловать в систему Альфа Центавра!
Лика прикрыла веки и облегчённо выдохнула: долетели! Значит, есть шанс обнаружить Олимпиаду если не живой, то хотя бы узнать, что случилось.
- А вами тут интересовались, - Костя сделал театральную паузу, заставив девушку пристально посмотреть на него. – Капитан и Варвара Веслова, она вышла из анабиоза неделей раньше.
Лика слабо улыбнулась и почувствовала разочарование. В конце концов, почему Тимофей должен ждать её пробуждения? Он - такой холодный, чопорный, воплощение долга! То, что ей что-то там померещилось накануне входа в анабиоз, искра сочувствия и чего-то интимного, доверительного, пробежавшая между ними, должно быть, давно погасла.
- И Киреев просил доложить ему лично, когда вы очнётесь, - равнодушно продолжил Константин.
***
— Спасибо, что интересовались мной, когда я была в анабиозе. Мне Костя сказал, — Лика подсела к Тимофею после ужина в малом зале. С момента её пробуждения прошло два дня.
Теперь, когда до Проксимы оставалось чуть менее месяца пути, членам экипажа было велено для приёма пищи собираться всем вместе. Звездолёт благополучно покинул трубу Красникова - Вергмана, доступ на Смотровую площадку вот-вот должны были открыть. Этого события все ждали с нетерпением, каждому хотелось увидеть воочию красную звезду, о которой они так много слышали на обязательных лекциях пару раз в неделю, которые читала им Система.
Эти занятия сблизили команду, капитан довольно улыбался. Гамаюн отлично выполнила свои задачи: помогала провести корабль целым и невредимым по туннелю "в никуда", как его называли пессимисты в прессе, и держала бодрый дух команды, не позволяя придаваться печали членам экипажа. Лика понимала, что это её первостепенная задача: для прохода по тоннелю достаточно было современного автопилота.
Команда полюбила лекции Гамаюн за искромётные ответы на каверзные вопросы в конце её получасового обзора. Довольно скучный материал с математическими формулами ей удавалось разбавить собственными замечаниями. Особенно она цеплялась к первому инженеру. Каплынов срывал на ней плохое настроение, которое было его визитной карточкой, и всем дышалось легче. Ссоры в маленьком коллективе практически прекратились.
Последняя такая образовательная получасовка была только вчера. Коллектив ждал, когда придёт время вопросов. Каплынов хвастался, что сможет задать Системе такой вопрос, на который та не сможет ответить с юмором.
— А зачем в космос отправляют женщин? — начал он с провокации. Подобные вопросы были под строгим запретом, но рубрику "спрашивай - я отвечу" никто всерьёз не воспринимал.
— Для мужчин это деликатный способ послать её подальше и при этом сделать это профессионально. Они больше боятся конкуренции на Земле, чем в космосе, — последовал ответ.