— Это я сама придумала, ещё когда не знала, как их называть, — спокойно ответила Олимпиада, ни на секунду не задумавшись.
“Врёт”, — Лика больше не сомневалась в своей догадке относительно подмены. Если бы она могла, заставила бы самозванку признаться немедленно, но как это сделать, если даже на своих рассчитывать нельзя!
— Какая вам разница, как их называла прошлая экспедиция?! — поддержал “мать” Дмитрий и сурово посмотрел на жену. Варя сжалась под колючим взглядом. Лике стало жаль подругу, и девушка решила прекратить эту пытку. Она с вызовом посмотрела прямо в глаза Веслову:
— Что ты так завёлся? Это всего лишь женское любопытство.
— Знаю я вас, — проворчал тот, на секунду задержавшись взглядом на Олимпиаде, и отошёл к Старковым, сидевшим рядом на одном матрасе и смотревшим в открытый проём двери. Варя, вздохнув и пожав плечами, засеменила следом.
— Не серди их! — заговорила Олимпиада с дочерью. — Ты никому не рассказала о нашем мероприятии?
Лика мотнула головой.
— А куда вы ходили с Киреевым?
— Осматривали окрестности.
— Лика, ради всего дорогого, дочка, держись от него подальше. Он тебе не пара.
— С чего ты вообще взяла, что старпом меня интересует как мужчина? — холодно спросила Лика и уставилась на “мать”. Та замялась и сказала примирительным тоном:
— У тебя особый путь, Анжелика. Ты рождена для великих дел, не разменивайся на… недостойных.
— Спасибо, учту. С чего такой пафос?
— Почему мы ссоримся? Я обидела тебя?
Лика пожала плечами.
— Прости, но мне по себе. Зачем нам идти в зал Спящих? Это безопасно? И что будет, если ящеры нас там застанут? Убьют?
— Они не кровожадны, в отличие от людей. Просто разделят с другими. Да и кто знает, что будет? — в голосе Олимпиады проступило плохо скрываемое раздражение.
“Ну, давай, покажи своё истинное лицо”, — думала Лика, а сама улыбалась и продолжала расспросы о том времени, которое Олимпиада провела вместе с эфами, радуясь растерянному выражению лица “матери”. Та изворачивалась, давала противоречивые ответы, иногда вполне разумные и похожие на правду. Однако, стоило углубиться в мировоззрения фосфереалов, как “мать” вконец запуталась во лжи.
— Что мне до Спящих, спрашиваешь? — со злостью ответила она. — Я была знакома со многими из них. Они - не животные, как те, что на Земле! Запомни это!
Олимпиада внезапно для дочери, крепко обняла её и тут же отстранилась. Объятия больше напоминали захват противника в кольцо рук.
— Тебе надо поспать, — не терпящим возражения тоном, проговорила “мать”. — И всё будет как прежде.
Лика хотела возразить, но почувствовала слабость в ногах. Девушка опустилась на ближайшую постель и провалилась в сон, будто в чан с вязкой смолой.
Глава 9. Сомнамбулист
Наконец-то, эфы догадались выключать на ночь свет!” — подумала Лика, открыв глаза в спасительную темноту. Оказывается, в ней таилась масса приятного: можно лежать и размышлять о насущном, не притворяясь и не морщась от слепящего света или, прислушиваясь к дыханию рядом, улыбаться и мечтать.
Лика поначалу силилась вспомнить последние события, но память путала и подсовывала различные картинки, среди которых девушка никак не могла отличить правду от фантазии.
Голова налилась свинцом, глаза болели, во рту было сухо: мучила жажда.
Лика подняла голову и оглядела силуэты мирно спящих людей, скользнув взглядом и по соседке справа. Боль, словно молния стрельнула в висок. Лика посмотрела на свой браслет, на котором высветились цифры, означающие без четверти два ночи по земному времени. Девушка, наконец, выбрала правильную картинку из вереницы похожих, но вводящих ум в заблуждение - она вспомнила.
Поколебавшись немного, тихонько позвала:
— Мама, — на глазах девушки выступили слёзы: та, настоящая, мать была для неё безвозвратно утрачена, со всеми своими недостатками и сомнительными, с точки зрения морали и человечности, достоинствами. Эта была даже добрее, мягче и умела плакать, но между ней и Ликой не было ничего общего, как не могут быть схожи птица и самолёт, потому что важны не просто крылья, но цель полёта.
— Мама, — Голос девушки окреп, в нём появились раздражённые нотки. Существо само предложило экскурсию в зал Спящих, а теперь крепко спало, как астронавт после двух вахт подряд. — Олимпиада…
Женщина не откликалась, а Лике не хотелось перебудить остальных: насколько девушка знала, доктора вернулись поздно, да и по плану привлекать внимание недовольных их сопротивлением членов команды к их с Липой вылазке, она была не должна. Где-то там, в темноте лежали без сна Тимофей и Влад, слишком многое было поставлено на кон, чтобы из-за первой сложности отказаться от задуманного.