Чёрное Ухо заскулил. К нему подошла бабушка.
– Не расстраивайся. Скоро она вернётся, - проговорила она и стала успокаивающе гладить щенка. Потом взяла на руки и отнесла в дом.
Наступила ночь. Чёрное Ухо лежал на своём коврике, положив морду на лапы, и думал. «Почему хозяйка бросила меня?» - спрашивал он себя. «Ведь она не хотела со мной расставаться, она любит меня. Я знаю это. Мне необходимо её найти. Я не могу лежать здесь и ждать, пока она приедет. Без неё я со скуки умру. Да, я обязательно должен её найти, свою хозяйку, свою Аню. И я найду её! Во чтобы это ни стало!» Такие мысли копошились в голове щенка всю ночь, пока сон, наконец, не одолел его.
Проснувшись, Черное Ухо поднялся и выбежал в открытую дверь. Петух уже давно пропел свою песню и важно ходил по двору, присматривая за курами. На крыльце мирно и беззаботно дремал толстый кот Кеша. Его сон потревожил Черное Ухо, который сбежал с крыльца и помчался через двор к калитке.
-Куд-куда? – закудахтали куры.- Куда ты?
Черное Ухо остановился и ответил:
-Я иду искать Аню. Я хочу найти свою хозяйку и хочу быть с ней!
- Сумасшедший! – крикнул петух. – У тебя нет никаких шансов. Она живет далеко отсюда, и ты не знаешь где.
- Мой нос мне поможет! – гордо сказал Черное Ухо.
-Тебе уже ничего не поможет, - вяло произнёс Кеша.
-Вы можете мне не верить, но я уверен, что смогу найти Аню! – уверенно произнёс Черное Ухо, и, нырнув под калитку, побежал по дороге.
-Даю перья на общипанье, что он никого не найдет, да и сам пропадет! – сказал петух.
- А я даю крынку молока, что он завтра же вернётся, - промолвил кот.
С этими словами животные снова приступили к тому, что делали несколько минут назад.
Глава 2. Приключения начинаются.
Черное Ухо неторопливо бежал по обочине автотрассы. Мимо туда-сюда сновали машины. Щенок немного привык к их шуму, так как часто вместе с Аней ходил через дорогу и возле неё. Поэтому машины его не волновали, тем более что его голова была забита другими мыслями.
Солнце уже клонилось к закату, и в животе Черного Уха желудок пел голодные песни. Ничего съестного не попадалось на пути, и пёс начинал впадать в отчаяние. «Что же такое? Даже косточки никакой нигде нет. Если так дальше пойдет, то я умру ни от скуки, а от голода», - безрадостно думал Черное Ухо. Но видимо, сегодня удача была на его стороне. Из проезжавшей мимо машины кто-то выбросил два огрызка яблок. Черное Ухо накинулся на них и в мгновение ока съел. Естественно, этого было мало, но что делать, если судьба больше ничего ему не послала.
Начинало темнеть, и Черное Ухо стало клонить ко сну. Он решил скоротать эту ночь в овраге рядом с дорогой. Щенок спустился вниз и прилёг возле какого-то кустика. Некоторое время шум от дороги и пустой желудок мешали заснуть, но усталость взяла своё, и вскоре он заснул.
Утро следующего дня не предвещало ничего хорошего. Чёрные тучи, сгустившиеся на небе, вот-вот готовы были разорваться проливным дождём.
Чёрное Ухо проснулся от голода и сырости. Продрогший и промокший от утренней росы, он спешно поднялся и, отряхнувшись, снова побежал по дороге. Время от времени щенок поглядывал наверх - не начался ли ещё дождь. «Успеть бы найти укрытие»,- беспокойно думал пёс. А пока не упали первые капли, Черное Ухо бежал и высматривал хоть какую-нибудь захудалую крышу.
Фортуна и на этот раз не оставила его. Недалеко, возле дороги находилось кафе. На улице стояло пять-шесть столиков, накрытые навесом. За ними сидело несколько человек. Черное Ухо забежал под навес как раз вовремя. В эту минуту хлынул дождь, который несколько минут шел непрерывным потоком. Черное Ухо сел недалеко от столика, за которым обедала семья. Ребёнок, сидевший напротив щенка, заметил его и кинул ему кусочек хлеба. Щенок с удовольствием съел и попросил ещё. Ребёнок подал ему ещё несколько кусочков. Черное Ухо, не глядя, проглотил всё, и, насытившись, побрёл дальше по дороге, благо дождь закончился.
Уже через два часа перед глазами щенка стали представать городские виды. Черное Ухо с изумлением смотрел на многочисленные высотные дома. Ему непривычно было видеть их. «Настоящие великаны», - с высоко поднятой головой, думал пёс.