Когда мы приготовили себе постели под гнилой холстиной, костер уже шумел вовсю, а чай сварился. Сумерки были короткие, тьма навалилась быстро. Лолокве стояла черной глыбой на фоне звезд, тишину нарушало только потрескивание пылающего костра. Все вдруг замерло, смолкло птичье пение.
- Вот о чем я все время мечтал,- прошептал в темноте Эйб.- Тебя не волнует, что ты вот так стоишь лагерем посреди Африки?
- Нет,- ответил я. Но какая-то струнка во мне натянулась, я познал доселе неведомые мне ощущения: слух мой обострился, глаза привыкли к окружающей костер темноте.
С горы дул слабый ветерок, и Каранджа потянул носом воздух. Его черное лицо блестело в мрачных отсветах пламени.
- Я думаю, идет дождь сегодня. Берегитесь скорпионов,- добавил он.Скорпионы очень плохие.
- А змеи? - спросил я. Он заулыбался.
- Змеи очень плохие тоже. Но скорпионы здесь более плохие, чем змеи.
На ужин была тушенка с кукурузной мукой. Пока мы ели, сидя на корточках вокруг костра, я рассказал Эйбу о книге Петера ван Делдена и о том, почему так стремился попасть к озеру Рудольф.
- Похоже, наши цели не совпадают,- сказал он.- Ты хочешь практической выгоды - подтвердить археологическое открытие и запечатлеть его на пленке. Я же хочу просто-напросто проникнуться Африкой и посмотреть, как слоны решают проблему выживания во враждебном им мире людей.- Он закурил.- Но что касается завтрашнего дня, то тут у нас одни планы, верно? Мы поедем взглянуть на тот "лендровер".
- Да, наверное,- я произнес это в задумчивости, продолжая размышлять об озере Рудольф. У меня появилась возможность попасть туда, и я не хотел, чтобы меня утащили в сторону.- Правда, пилот не сказал, что машина была брошена.
- Он никого не заметил, хотя прошел над ней на бреющем полете.
- Это еще не значит, что между машиной и ван Делденом есть связь.
- Тем больше у нас причин посмотреть на "лендровер".
- А если мы не найдем ван Делдена?
- Тогда у нас остается Кэрби-Смит на Южном Хорре. Наш поход - это путешествие в прошлое, друг мой, и если в конце его я погибну, то погибну как человек, который что-то понял...
- Ради бога! - перебил я его.- Не погибнешь ты.
- Разумеется, нет. Но если вдруг...- Он покачал головой и резко поднялся.- Извини, я слишком много болтаю. Пошел-ка я спать.
Я еще посидел у костра, слушая тишину, потом залег под навес, но не смог уснуть и стал смотреть на громаду Лолокве.
Среди ночи пошел дождь, и я вспомнил рассказы о львах, которые любят укрываться от дождя в палатках сафари, и подобрал ноги, настороженно ловя малейшие шорохи на фоне шума дождя.
Проснулся я с рассветом. Пели птицы. Выглянув из-под рваного холста, я увидел крошечную белоснежную птаху, которая сидела на черном шипе, а в далеком небе, словно крест, парил орел. Дождь кончился, небо прояснилось, и в сером свете бурые тона пустыни посвежели. По мере того как вставало солнце, голые крутые стены Лолокве становились багрово-красными. Водитель подкладывал в огонь сучья, раздувая головешки. Появился Эйб, который шел между колючими деревьями и казался жилистым и крепким в своей одежде защитного цвета. Он склонил голову, разглядывая землю. Я окликнул его, и Эйб сказал:
- Лентяй, самую красоту проспал!
Выпив чаю, мы тут же сняли лагерь, а к половине девятого миновали поворот на Вамбу и, выехав на дорогу, ведущую в Маралал, направились к горам. Дорога была грунтовая, местами мы застревали, а вскоре оказались в густом буше. Горы нависали над нами, а чуть погодя мы встретили и первый помет слонов. Здесь уже была дикая страна. Чуть не доезжая озера Кисима, мы увидели примыкающий к дороге проселок, и Эйб велел водителю свернуть на него.
- Это не есть дорога на Маралал,- сказал Каранджа.
- Все равно поедем по ней.
- Маралал прямо,- упорствовал Каранджа.
- Я знаю, что Маралал прямо,- Эйб держал на коленях раскрытую карту.Но мне хочется заглянуть на склоны со стороны долины Сугута.
- Долину Сугута мы осмотрим с обзорной площадки выше Маралала. Вы увидите русло, гейзеры, вулканы, все, что пожелаете.
Спор продолжался еще несколько минут. Я не участвовал в нем. Наконец Эйбу пришлось рассказать Карандже про "лендровер". Каранджа внезапно умолк, он сидел со мной впереди, лицо у него было потное, тело напряглось.
- Это плохо,- сказал он.- Они высылают патруль...
- Пилот подошьет рапорт к делу только завтра утром.- Эйб подался вперед и схватил Каранджу за плечо.- Неужели вы допустите, чтобы они схватили его? Вы же работали с ним, были его следопытом!
- Майора Кэрби-Смита вы едете повидать. Вот что вы мне сказали, и вот что я говорю капитану Нгару. Наш пропуск - в Барагон. И еще,- в отчаянии добавил он,- у нас не хватит бензина.
- Сзади восемь канистр.
- То вода.
- В четырех - вода, в четырех других - бензин, так что велите шоферу сворачивать налево,- спокойная уверенность в голосе Эйба, похоже, решила дело. Каранджа быстро заговорил на суахили, и мы свернули на проселок, ведущий обратно, на юго-запад, в долину Олкейу Осера. Всю дорогу мы ехали сквозь густой буш, местами по крутым подъемам и по слякоти, оставшейся после ночного дождя. Через полчаса мы прокололи камеру. Неудивительно: покрышка была почти лысая. Мы ставили запасное колесо и уже затягивали гайки, когда вдалеке раздались два выстрела. Через несколько минут Каранджа вышел из буша, держа в руках связку цесарок. Он бросил птиц в кузов и сказал:
- Пол, если хочешь, можем сварить чаю. Водитель закивал. Его белая рубаха потемнела от пота, на лбу выступила испарина.
- Ладно, мы имеем отдых на чай теперь, потом мы идем находим тот "лендровер".
Очень скоро вода закипела, и водитель начал помешивать заварку с сахаром. Он сел на корточки, и вдруг глаза у него расширились.
- Ndovu!
Сначала я не видел их: буш окутала знойная пелена, свет слепил глаза. Каранджа указал рукой.
- Видите? Слоны, вон они, за тем большим деревом,- голос его дрожал от возбуждения.
Внезапно на округлом склоне горы шевельнулся какой-то серый контур, затем еще один. Я не знаю, сколько там было слонов, я видел их лишь мельком, когда они плавно пересекли просеку в буше.