Сердце Бори начинает колотиться так сильно, что он даже начинает задыхаться. Он роняет на пол всю почту, кроме письма. Непослушными с мороза пальцами он разрывает конверт, на котором понимает только два слова – Samantha Smith.
Письмо внутри тоже на английском. Боря быстро подбирает всё, что уронил, и на первой космической скорости устремляется на пятый этаж. Он вваливается в квартиру и кричит:
– Мама! Мама!
– Я тут, Борь, – отзывается мама Вера с кухни. – Что случилось?
Боря, не раздеваясь, заходит на кухню, и спрашивает:
– Ты знаешь английский?
– Ну, так, соу-соу, – отвечает мама Вера.
– Прочти, пожалуйста, – и Боря протягивает ей письмо.
Мама Вера берёт письмо и читает:
– Привет, дорогой Боря. Я… э… видимо, это «получила»… да, получила твоё письмо… Хм… Нет, Боря, я не очень понимаю. А откуда это?
– Это от Саманты Смит.
– Что?!
Мама Вера хватает конверт и читает:
– Манчестер, Майн, Ю-Эс-А. Саманта… – она поднимает глаза на Борю. – Борька, обалдеть! Это точно от неё! Погоди, у меня где-то словарик был карманный.
Примерно через час мама Вера с грехом пополам переводит письмо. Там написано, что Боря очень растрогал Саманту своей историей, и она приглашает его в гости на две недели, начиная с февраля этого года.
– В гости? – переспрашивает Боря.
– В гости, – кивает мама Вера. – Борька, я не знаю, что ты там такое написал, но я тобой гордюсь!
– Не гордюсь, а горжусь, – рассеянно поправляет Боря.
– Другие пусть горжатся, а я гордюсь, – мама Вера берёт Борю в охапку и прижимает к себе. – Ну и сынище я себе отхватила!
Боре становится дико стыдно. Ведь его цель – встретиться с настоящей мамой. Значит, что Вера – просто чужая тётя, которая почему-то живёт в их квартире. Но он уже не может относиться к ней как к чужой. И получается, что он её сейчас предаёт.
Семейный совет
Известие о письме из Америки распространяется со скоростью верхового лесного пожара. Уже к вечеру все Лубенниковы собираются в квартире Воробьёвых. Все галдят и спорят. В первую очередь о том, кому сопровождать Борю. Папа сразу отказывается. Он вообще против того, чтобы Боря ехал в Америку.
– Этот засранец тайком от всех, значит, письмо отправил, а я его отпускать должен?
– Не тайком, – заступается за племянника Лёша. – Это мы с Мариной его письмо перевели. Не хочешь ехать – мы поедем.
– Тебя не выпустят, – говорит Люда. – Забыл, что ты в засекреченной связи служил? Я с Витей согласна – нельзя Борьку никуда отпускать. Слишком своевольный стал. Опозорил на весь мир…
– Почему опозорил? – вмешивается мама Вера. – Да он сейчас знаменит будет не меньше этой Саманты! Он же хороший мальчик! И учится хорошо, и помогает…
– Вера, не говори, чего не знаешь, – качает головой Люда.
– Как это не знаю? Я с ним каждый день времени чуть не больше, чем с Витей провожу. Для него же на всю жизнь событие, вы чего?
– Господи, Вера! Да он туда к матери своей уехать хочет, понимаешь?
– В смысле? – теряется Вера.
Все, кроме папы, наперебой рассказывают ей историю про маму. Настоящую маму. Мама Вера слушает, и глаза её наполняются слезами. Она смотрит на Борю, и тот не знает, куда деваться от стыда. Но дальше происходит то, чего никто от Веры не ожидает. Она подходит к Боре, прижимает к себе и говорит:
– Только попробуйте его не отпустить! Боря, не слушай никого, понял? Ты поедешь! Слышишь меня? Я тебе обещаю – поедешь! Все слышали?!
Боря обнимает маму Веру и начинает плакать.
– И повезёшь его ты! – говорит мама Вера Люде.
– Я?!
– А кто ещё?! Бабушка?!
Бабушка испуганно жмётся к Лёше.
– Не поеду я ни в какую Америку. Я самолётов с войны боюсь!
– Витя тоже не поедет. Не дай бог он там выпьет – и позору не оберёшься. И даже не спорь, Воробьёв, знаю я тебя! Лёшу, видимо, не выпустят. Так что остаёшься только ты. И только попробуй отказаться!
– Да я…
– Только попробуй!
Кажется, в лице мамы Веры Люда впервые получает достойного противника.
Решение принято. Боря едет.
В путь
Пройдя массу комиссий и инстанций, многократно прокляв всех и всё на свете, Люда получает выездную визу. Борю оформляют проще, но с ним другая проблема: ему не дают прохода журналисты. Всем интересно знать, что именно он написал Саманте Смит. Но в инстанциях всем – и Боре в том числе – даны самые жёсткие инструкции: не разглашать содержания письма. Поэтому единственно, что Боря может ответить – это то, что всего лишь рассказал о своей семье.