— Ну так что, подруга? — тем временем продолжила говорить гостья, еще крепче обняв хозяйку квартиры. — Каково это, все разрушить? Разрушить собственноручно?
— Нет, это не я… — забилась в ее объятиях Вика, словно в стальных тисках. — Отпусти… не я все разрушила!!! Он… он изменил мне прямо перед свадьбой!
— Верно… — прошептала ей на ухо незнакомка, а в зеркале отразились возникшие у нее за спиной черные кожистые крылья, которые, впрочем, придали ей лишь большего шарма. — Увлекся, перепил на мальчишнике, устроенным его друзьями, но это не всё… Неужели забыла, как он потом на коленях ползал, моля о прощении? Как его друзья скопом извинялись, признав, что были виноваты в произошедшем? Как его мать просила его простить на пару с твоей? Но ты… решила этого не делать. Ведомая даже не гордость, а злобой, ты убила собственное дитя, символ вашей любви. Холодно и жестоко, а после рассказала ему с безразличной улыбкой убийцы…
— Нет… неправда… — всхлипнув, дернулась Вика. — Я не… не…
— Нет, правда, — с жестокой мягкость, словно подушка, накинутая и прижатая к лицу, надавила демонесса, чей образ становился все менее человеческим, но от этого еще более прекрасным в своей порочности. — За обиду и гнев расплатилось сполна твоё нерожденное дитя. Это был твой выбор, осознанный и на тот момент взвешенный. Но кто же знал, что в итоге это обернется такими последствиями, как невозможность более иметь детей… Шутка судьбы, проклятие распятого на кресте Бога? Кто знает…
— Я… я не хотела… не хотела… — уже не скрывая слез, рыдала Виктория. — Я и так ненавижу себя за то, что сделала… зачем ты пришла?! Сыпать соль на раны?! Я и так хотела со всем этим закончить! Больше… больше не могу… не хочу страдать… Последние годы я жила только ради родных, но и их больше нет! Никого больше нет!
— Я знаю… — грустно ответила гостья, пальцем указав в сторону спальни. — Ты хочешь избавления… но такого ли?
Посмотрев в указанную сторону, Вика чуть не закричала, но ужас сковал ее похлеще стальных цепей, ибо в петле из проводов, примотанных к простой люстре, весела она сама. Висела с посиневшим, безжизненным лицом, полным страданий и боли, с вытекшими из пустых глазниц глазами и опорожненными на пол экскрементами, вокруг которых уже летали мухи, мерзко при этом жужжа.
— Нет… не хочу… — с ужасом в голосе пробормотала Вика, снова затрепыхавшись в объятиях свой другой половины. — Не хочу…
— Тогда, как на счет того, чтобы стать мной? — неожиданно спросила вторженка, а вокруг девичьей ноги игриво обвился черный хвост с сердечком на конце. — Как человек, ты закончишь свое существование, став той, кем всегда желала! Станешь, для него…
Договорив, гостья вновь указала на зеркало, в котором теперь отражалась только Вика, но теперь красивая и сексуальная с уверенным взглядом, а сзади… сзади ее обнимал ее Антон, смотря влюбленными глазами на девушку, «укравшую» его сердце.
От такой картины сердце Вики томно защемило, и приятное тепло разлилось по телу от низа живота.
— Это будет твоим избавлением, — продолжила шептать демоница, у которой глаза зажглись нечеловеческим алым пламенем, полным похоти и соблазнов. — Всё это будет твоим, и даже больше! Счастливая семья, дети, свой дом. Разве не об этом ты мечтала всю жизнь?
— Да… — словно зачарованная пробормотала Виктория, не в силах отвести взгляда от чарующей картины. — Мечтала… пожалуйста, дай мне… дай мне еще один шанс! Я… даже душу за это продам, только…
— Ха-ха-ха, мне не нужна твоя душа, — весело рассмеялась гостья, положив голову девушке на плечо. — Ведь я — это ты, а ты — это я. Но этот путь будет не так прост, как кажется. Придется проявить терпение и любовь, не дать оступиться не себе, не ему… и для начала, съешь вот это!
В тот же миг на кухонном столе появилась тарелка, на которой лежала странного вида капуста с темно-алой сердцевиной, от взгляда на которую рот Вики наполнился слюнями, а голова противоестественным желанием немедленно съесть неизвестный овощ. Но оно и понятно, ведь нормально она не ела уже в течении нескольких дней, перебиваясь то ягодами, то откровенно плохо приготовленной рыбой.
— Съешь это, а потом я снова приду к тебе и скажу, что делать дальше! — подмигнув, растаяла в воздухе демоница, оставив напоследок странного вида фрукт, словно состоящего из двух, вросших друг в друга частей, один из которых был маленький и синий, словно смородина, другой же наоборот, большой и сочный, красного оттенка. — При встрече, поцелуем заставь Антона съесть этот плод, но и сама проглоти его часть, и тогда он будет только твоим, хи-хи-хи…
— Я… я и не знал, что у нее такая жизнь… — растерянно пробормотал Денис, ошарашенно смотря в стеклянный шар, на котором Вика активно поедала предложенную пищу, явно прибывая в хорошем, почти радостном настроении. — Но… кем была та демонесса?
— Порождением лабиринта, ее неосуществившимися желаниями и сокрытой, томной половинкой души, — ответила волшебница, с интересом наблюдая за всем происходящим. — Ну, убедился? Я не злодейка, а просто действую согласно своим прихотям, помогая и вам, мои милые кролики! Но надо же… убить собственное дитя, я думала, что меня больше невозможно удивить, но люди в очередной раз доказали обратное, в очередной раз поразив своей неуёмной злобой, жестокостью и глупостью… Насколько же ужасен ваш мир?
— Он очень. — попытался было ответить Денис, полный странной обидой и гордости за собственный дом, но Флора его прервала, просто напросто накрыв рот собственной ладошкой.
— Лучше молчи, пока я тебя тоже в лабиринт не отправила на встречу с, хи-хи, собственными фантазиями! — произнесла волшебница, мановением руки сменяя картинку на совершенно иную. Теперь там была полупустынная местность и ошалело хлопающий сонными глазами Михаил, сидящий на достаточно крупной, гладком камне, больше похожим на древний блок давно разрушенного сооружения, нежелание на сотворённый природой объект. — Ммм, кто это тут у нас? Мужчинка, но… опять не в моем вкусе… эх…
— Так… — протянул Михаил, поморщившись от горячего ветра, кидающего песок в глаза. — И где я?
Оглянувшись, парень увидел только желтый песок, далекие горы и достаточно утоптанную дорогу, самый настоящий тракт, что шел мимо него, петляя, словно змея на раскаленном песке. Вдалеке виднелись руины какой-то башни, чье прежнее назначение с трудом теперь угадывалось благодаря общей ветхости и обшарпанности.
— Народ… — немного неуверенно позвал Миша, медленно доставая из кармана помятую пачку сигарет, дабы дрожащей рукой вытянуть последнюю, надломленную сигарету. — Млять…
Тихо выругавшись, он выкинул пачку, после чего зажег сигаретку, глубоко затянувшись, чтобы дым полностью окутал легкие и вышел, и в громком кашле, прочищая разум и останавливая дрожь в ногах, и общую мандражку. В конце концов, Саша говорил, что тут весьма специфические местные жители, да и та рогатая красотка, притворявшаяся маленькой девочкой, выглядела как угодно, но только не угрожающе. Скорее желанно и маняще… но это не те мысли, которым следует надолго задерживаться в голове женатого человека, так что Воронов достаточно быстро их прогнал, хоть и не до конца, продолжая в тайне восхищаться точечной фигурки и немного завидовать Денису, захапавшему такую красотульку… пусть и на мгновение.
— Тьфу, гадость! — сплюнул парень, когда ветер в очередной раз швырнул ему в лицо горсть песка, на этот раз более насыщенную, словно веля проваливать куда подальше. — Всё-всё, ухожу…
Поднявшись к камня, Михаил в очередной раз огляделся, почесал затылок и, не долго думая, побрел в сторону развалин, решив, что там, возможно, сумеет укрыться от палящего солнца и раздобыть что-нибудь полезное. Шел он не долго, буквально минут пятнадцать, пока не добрался до достаточно большой россыпи крупных камней, словно тут когда-то, очень давно стояли каменные здания или стены, но были разрушены врагами или самим временем. Дорога петляла как раз между ними, но уходила в итоге прочь от башни, до которой оставалось не так уж и далеко. Но…