- Ты там что, опять уснул? – раздражённо послышалось с той стороны.
- Стонать, млять, по ночам меньше надо! – огрызнулся я в ответ, чувствуя себя ещё более уставшим и разбитым, чем вчера. – Устроили, понимаешь, полуночные концерты... хрен поспишь нормально! Ох, тело болит...
- Ну так заведи себе мамоно! – уже более мирно заметил мужик, пока я возился с щеколдой. – Приласкает и утешит. И заодно на деле докажет, что ночь не для сна дана! Сон вообще для слабаков!
- Ой, да идите вы все... – прогундел я, таки открывая дверь и выходя на свежий воздух, щурясь от бьющего в глаза утреннего солнца. – Без ваших мудрых советов разберусь...
- Тогда времени зря не теряй, – проскользнув мимо меня в туалет, заявил, как оказалось, хозяин трактира, он же муж голшатавры Анны. – Видишь понравившуюся красавицу без мужчины – тут же иди к ней и говорить прямо: “Давай поженимся!”. От такого монстры сразу смущаются, радуются и как итог, тащат куда-нибудь в укромное место закреплять, хе-хе-хе, отношения самым верным из способов! Я так свою ненаглядную заполучил лет двадцать. Помню тот день, словно только вчера все было...
Но я уже не слушал. Мне было тупо не до того из-за головной боли, недосыпа и общей вялости. Хотелось просто лечь и поспать. Даже есть снова придется ютиться на досках и полусидя.
Шатаясь, кое как добрался до входа в таверну, злым взглядом оглядев полусонную идиллию, где часть бравых солдаток спало чуть ли не на дороге в обнимку с собственными кавалерами. Про палатки, которые буквально трещали от переизбытка торчащих оттуда ног, хвостов, копыт и лап, вообще молчу.
- Сволочи! – сквозь зубы, процедил я, смешивая в душе гнев от недосыпа и самую обыкновенную зависть. Зависть к тому, что они всю ночь предавались пороку, а я... я отбивался от волкодлак, прячась в туалете. От такой несправедливой безысходности, созданной мною самим, захотелось плакать. – Гады...
С тихим скрипов отворив дверь, я нырнул в благословенный полумрак таверны, чтобы тут же оказаться почти в эпицентре веселого гомона завтракающих людей. Заняв почти половину всех свободных столиков, они сидели в компании своих жен и любовниц из числа мостродев, пожирая друг-друга обожающими взглядами, в которых сквозила любовь и неприкрытая нежность. Эти чувства были настолько сильны, что у меня, уроженца своего мира в целом и России матушки в частности, подобное вызывало легкую дрожь и неприятие. Словно слизняка в тарелке с супом увидел вперемешку с волосами. Слишком много светлых эмоций, слишком много нежности. С похотью было легче и проще... она по крайней мере была мне понятна. Тут же чувствовал себя лишним... Безмолвной тенью в мире вечного света.
И словно тень, проскользнул я между столов к лестнице, дабы скрыться там в своей комнате и, наконец, нормально поспать! Тем более, сейчас мне ничто помешать не должно! Парочки за ночь наигрались, и сейчас чинно кушают или сами спят. Идеальное время!
- О, Саша! Мы только тебя и ждём! – радостно и до зубового скрежета бодро воскликнула Катя, когда моя невыспавшаяся тушка перевалилась через порог. – Сестренка Ала сказала найти и притащить тебя к ней... Но мы просто решили подождать! Да и Димочка так вымотался за ночь, бедняжка, что я не решилась его будить... а без него никуда идти и не хочется!
- Что ж ты бодрая такая? – опершись о стену, пробормотал я, переводя взгляд слипающихся глаз с довольной девушки на безмятежно спящего Диму и обратно.
- Как по... помиловалась с кроликом, так сразу сил прибавилось! – ответила она, погладив своего любовничка по взъерошенной головушке. – Никогда я себя так хорошо не чувствовала! Сердце, буквально, из груди выпрыгивает! А ещё ноги приятно тянет и кожа немного зудит... Ох, никогда бы не подумала, что сперма такая вкусная! Густая, беленькая и липкая! Буквально тает во рту! А запах просто...
- Я понял! – прервал я поток монстрячих откровений, ибо знать о вкусе Диминого семени мне хотелось в самую последнюю очередь. – А где Миша? И что от меня бафометка хотела?
- Миша спит, – указав на футон со странным нагромождением подушек и одеял, пояснила Катя. – Сказал, что так ему удобнее и уснул. Сказал не будить, пока Аластор не позовет по срочному и безотлагательному делу. А сестричка просто переживает, что тебя ночью могла утащить похотливая волкодлака! Они тут по деревне ночью шныряли и, даже, кого-то в лес утащили! Ещё не заполучившие себе мужей солдаты Лескатии были так этим огорчены, что отправились под самый рассвет в погоню.
- Ну вот, тута я. Никто не утащил... – пробурчал в ответ, направившись уже к своему лежбищу, но обнаружив отсутствие подушек и простыни, резко сменил направление движения в сторону Воронова. – Ей, мерзавец, верни что украл!
- М-м-м? – невнятно донеслось из-под нагромождения спальных принадлежностей.
- Подушку верни с одеялком и простыней, ирод! – несильно пнув ногой сей ком, рыкнул я. – Сам спи, но и другим дай отдохнуть!
- Юля... отстань...
- Хи-хи-хи... – захихикала в кулачок Катя, наблюдая за этим представлением.
- Это не Юля, – процедил я сквозь зубы, хватаясь за край простыни, полный намерений ее отобрать обратно. – Верни, кому говорю!
- Любимая... отстань...
- Скотина! – наконец, вырвал я из этого кокона свой кусок ткани, что привело только к тому, что Миша, словно гусеница, закупорился ещё сильнее, буквально закутавшись в остальное постельное белье, забрав с собой и подушки, в том числе мою. – Черт с тобой, так посплю!
- Зачем так? – подала голос Катя, когда я уже вернулся к своему футону. – Вот, возьми мою! Все равно не сплю.
- Спасибо тебе, добрая женщина! – искренне поблагодарил ее, принимая из рук в руки мягкую прелесть. Вот только... она вся была липкой, немного мокрой и с красными пятнами по всей поверхности. Будь я не такой сонный, просто бы вежливо отказался, проявив больше такта, но... – Вы что с подушкой сделали, извращенцы?!
- Ох, надо же было Димочке чем-то ротик заткнуть, чтобы он так громко не стонал! – ответила девушка, довольно щурясь, словно кошка от сладких воспоминаний о валерьянке. – Сначала была подушка, потом моя сытая кисонька... он так страстно ее вылизывал, что я даже забыла кляпик подальше убрать! Кончила раза три, хи-хи!
- Ну так под него бы ее и подложила! – тут-же вернув подушку обратно, недовольно пробурчал я.
- Нет.
- Почему?
- Она мокрая и липкая! Я не позволю Димочке спать на подобном!
- Ох... что ж я маленьким не сдох?!
- Потому что ты предназначен для мамоно, которая тебя любит! – ответила на этот чисто риторический вопрос Катя, недовольно блеснув глазами. – Возможно вы ещё друг с другом не знакомы, но все равно... лишать возможности монстродеву познать наслаждение и духовную энергию любимого человека – как минимум плохо!
- Ладно, понял... – устало вздохнул я, но тут мой измождённый долгой бессонницей мозг выдал гениальный по своей сути перл: – А почему он у тебя на коленях не спит? Ведь ты, как будущая мамоно и мать его детей, должна быть как можно более чуткой к желаниям своего избранника! Да и когда он проснется, то точно будет приятно удивлен!
- Ох, как же это я... – тут-же засуетилась Катя, собираясь лично заменить подушку своему любимому. – А ему точно понравиться?
- Аниме херни не посоветует! – без запинки ответил я, показав ей большой палец. – В крайнем случай, можешь его голову себе на грудь положить... они у тебя, вроде, немного подросли... ну, или на попку. У тебя же... мягкая задница?
- Диме нравится! – задумчиво ощупав свою грудь и пятую точку, неуверенно сказала Катерина. – Пока что остановимся на коленках!
- Отлично... а теперь, дай мне подушечку. Спасибо...
Получив в свои руки желаемое, тут же, не раздеваясь, рухнул на мягкий футон, закрывая глаза и одномоментно погружаясь в сон без сновидений...