Выбрать главу

— Ловушка.

— Может, тогда наших вызовем? — обеспокоенно говорит Лиара.

— Сами справимся, — отмахиваюсь я и улыбаюсь косящемуся на нас Бейли.

Давно вас, сволочей, не было. Ладно, я теперь сильнее, так что шавками Истинного меня не испугаешь. Как, собственно, и самим Истинным. Или он сам придумал себе такое дурацкое имя, или кто из верующих постарался. Да не важно…

(Десять минут спустя. Лиара Т’Сони.)

Ну вот, ещё одна злобная хреновина появилась, прямо на Цитадели. Появилась и придумала очень экстравагантный способ завлечь Курьера и Вику, которые, в отличие от меня, нисколько не переживают. Саске светится уверенностью, Вике же просто любопытно. Бейли, сжав кулаки, шипит и обещает сломать преступнику голову. Нервничаю только я.

Пройдя по зданию СБЦ, подошли к допросной и через стеклянную стену увидели сидящего за столом старика. Седого, лохматого, с торчащей в разные стороны бородой. Невероятно худого и грязного. Сидя за столом, он смотрел на свои скованные наручниками руки, мотал головой и что-то бормотал.

— Он! — активировав шаринган, прорычал Саске. — Бейли! Уводи лю…

От выкрика Саске старик резко напрягается, смотрит на нас и рвёт наручники. Прыгает на стол, смотрит на нас жёлтыми глазами, скалится и прыгает в стену. Бьётся головой, отскакивает назад и, взревев, прыгает по новой.

— Это стекло не пробить, — неуверенно бормочет Бейли, отступает назад и выхватывает пистолет, что делают и все сотрудники.

— Бейли, ты тупой? — рычит на него Саске. — Я же сказал, уматывайте отсюда.

Ошарашенные сотрудники никого не слушают. Стоят и целятся в стекло, в которое продолжает биться чудовище. Саске срывается с места, бежит вперёд и… И старик, жутко улыбаясь исчезает в ярко-жёлтой вспышке. Саске останавливается, осматривается и тут же оказывается придавлен к полу будто бы из ниоткуда появившимся монстром. Все сотрудники открывают огонь, монстр, вереща, отпрыгивает в сторону. Саске хватает его за ногу, размахивается и впечатывает чудище в стену. Тут же рядом с ними появляется Вика, бьёт ногой и с хрустом ломает чудовищу шею. Монстр падает на пол, затихает, но снова вскакивает и, хохоча, исчезает. Появляется за спиной Бейли, откидывает его в сторону и снова исчезает. Сносит двоих офицеров, прыгает на стену и заползает на потолок. Сотрудники СБЦ наконец-то собираются и отступают. Саске и Вика встают рядом и готовятся к бою. Подхожу к ним, собираюсь…

— Демоны, — усмехается монстр. — Ненавижу демонов. Воняете серой и похотью. А ты, Посланник, стал сильнее, но тебе это не поможет.

— Так уверен? — рычит на него Саске, улыбается и мысленно обращается к нам. — Выпускайте жизненную силу, на них она действует как кислота.

— Уже заметила, — фыркает Вика. — Вон, у этой твари вся нога облезла.

— Что делать знаете, я начну, а вы продолжите. Вперёд, демоницы! — кричит Саске, метает в чудовище горсть сюрикенов и исчезает.

Все звёзды попадают в монстра, он кричит и исчезает. Появляется за нами, заносит руки и тут же получает в лицо от снявшего маскировку Саске. Ударом он откидывает монстра, прыгает за ним, на лету хватает за лицо и улыбается. Монстру это не нравится, он кричит, кожа с его лица стекает.

— Нравится? Тварина, — шипит Курьер и мощным ударом приземляет чудище на пол.

И тут в бой вступаем мы. Подскакиваем к монстру и вместе с Викой начинаем выколачивать из него всё что можно. Так что в тот момент, когда к нам подбегает Саске, монстр представляет из себя что-то синее и хорошо отбитое, но сдаваться не собирающееся.

— Чидори! — кричит Саске, ударяет техникой в грудь чудовища и пробивает его насквозь.

Монстр запрокидывает голову, оглушительно ревёт, но быстро успокаивается и начинает хохотать. Дыра в его груди быстро зарастает, фиксируя руку Курьера, и… 

— Ты думал, что так просто сможешь убить меня? — безумно смеётся он, хватает Саске за шею и ехидно продолжает: — О нет, ты просто не знаешь, с кем связался. Я служу Истинному миллиард лет. Моя сила безгранична.

С этими словами они телепортируются к стене, где монстр жестоко избивает Саске. Нам же подойти и помочь не получается, он слишком быстро перемещается. Саске от этого рычит, светится от выпускаемой жизненной силы, но выбраться не может. Однако, не бездействует и левой рукой бьёт его в лицо.

— Лиара, давай сингулярность, — закрутив на ладони Расенган, рычит Вика. — Давай, поймай его!

— Сингулярность! — кричу я и зажигаю над ними чёрную звезду.

И это помогает, Саске и чудовище начинает затягивать, Вика рычит, размазывается в линию и впечатывает технику в монстра. Биотика, демоническая чакра, жизненная сила  — всё это смешивается, сливается и превращается в шар. Слышится оглушительный вой монстра, шар энергий вспыхивает жёлтым и с хлопком исчезает. На пол сыпятся искры, пепел и что-то непонятное. На негнущихся ногах подхожу к месту боя и понимаю, что не чувствую их, от накатившего ужаса прижимаю руки к груди и падаю на колени…

— Их больше нет, — едва слышно шепчу и закрываю лицо руками. — Нет!

(Ранее. Виктория Шепард.)

Рывком перемещаюсь к ним, хватаю Саске за плечо и впечатываю Расенган в голову монстра. Прилагая все силы, тяну Саске на себя.

— Замечательно, — хрипит чудовище и обхватывает меня ногами. — Просто превосходно. Мне даже делать ничего не пришлось. Вы сами пришли и теперь я заберу вас с собой. А там, на моей территории, вам конец.

— Да хуй ты угадал! — заглушая вой Расенгана, рычит Саске, хватает чудовище за лицо и вливает в него жизненную силу и демоническую чакру.

В таком количестве, что… Но что-то идёт не так. Расенган не причиняет вреда чудовищу, вместо этого он захватывает энергии и закручивает их вокруг нас, образуя шар. Смеющийся монстр начинает кричать от боли и вспыхивает жёлтым, Лиара посылает нам волну отчаяния и мы оказывается в темноте. На секунду, потому что в следующее мгновение мы падаем на пол, катимся и останавливаемся у камина. Что?

— А-а-а-а-а, тварь, — закидывая в камин то, что осталось от монстра, стонет Саске. — У, блядюга. Вика, ты как?

— Не знаю, вроде цела. Вот только… Где мы?

— Хм, — оглядывая большой зал, хмыкает он, прикладывает руку к подбородку и как старик ворчит. — Мы в другом мире. Эта мразь собиралась утащить нас к себе. Но, кажется, мы попали не по адресу. Видимо, наши энергии всё сбили.

— Видимо, не видимо… Делать-то теперь что? Наших я не чувствую, мы с тобой одни.

— Для начала осмотримся, — обводя руками зал, улыбается Саске. — Потом решим. Прошу вас, мадам.

— Не вижу повода веселиться.

— А что делать? Предлагаешь начать биться головой о стену? Нет, не хочу. Тем более, похожий случай уже был. А здесь симпатично, уютно. Правда, кровью пахнет, но опасности я не чувствую. Пойдём, посмотрим кто здесь живёт.

— Может, это место вообще заброшено?

— Камин горит, — подняв вверх палец, возражает Саске. — Дрова недавно подбросили. Пыли нет, причём нигде. В пепельнице на столике окурки, совсем недавно здесь кто-то был. К тому же, всё сверкает чистотой. Уверен, хозяева дома. 

— Ещё бы знать, что за уроды живут здесь. Хотя да, ты прав, симпатично. Наш дом будет примерно в таком же стиле.

На это Саске улыбнулся, пожал плечами и приступил к осмотру. Ну как к осмотру… Первым делом он спёр парочку золотых канделябров, несколько картин, ваз и статуэток. После чего завис у какого-то устройства, назвал его дисковым телефоном, поднял трубку и набрал ноль два. Не получив ответа, вздохнул, прищурился и спёр телефон. Посмотрел под ноги, присел, погладил ковёр и, заявив, что он персидский, начал скручивать…

— Саске, здесь может быть опасно, а ты воруешь. Может…

— Ну и что? А пусть потом докажут, что это мы взяли. Обыск ничего не даст. А нет тела  — нет дела. То есть, ковра… Ну, ты поняла. И вообще хватит нудить, лучше помогай.

Ох, с кем я связалась? Ну нельзя же быть таким клептоманом? Это же неправильно!

Вздохнув, подхожу к нему, помогаю скрутить ковёр, но как только мы заканчиваем, Саске напрягается, встаёт и, закурив, смотрит на дверь. Слышатся шаги, дверь со скрипом открывается и в гостиную, наклонив голову, входит неестественно высокая женщина. В белом платье, огромной чёрной шляпе и длинным мундштуком в зубах. Увидев нас, она замирает, широко распахивает жёлтые глаза и от неожиданности пятится назад. Однако быстро приходит в себя, изящно упирает руку в бок и, глубоко затягиваясь, сверлит нас изучающим взглядом.