– Смотри сюда, – не дослушал дед.
Он снова сунул руку за пазуху, а когда вытащил, кожа была чистой и совершенно здоровой.
– Ух ты! – восхитилась Катя. – Вы фокусник? Из цирка?
– Нет, – печально ответил пенсионер. – Я пророк.
– Как это – пророк? – изумилась Геракл. – Разве живые пророки бывают? Разве они ходят ногами?
Старик уныло посмотрел на свои пыльные сандалии.
– Ходят, – подтвердил он. – Ногами. Или я хотел стать пророком? Он меня не спрашивал. А, – старик махнул изъязвленной рукой и снова сунул ее за пазуху. – Он мне устроил такую жизнь – никому не пожелаю. Я имел свое маленькое дело. Имел что кушать, имел что пить. Дети, слава Богу, здоровы. Жена – хозяйка каких поискать. Что еще надо? Так нет! Или вы такое видали? Обыкновенный куст. И что же? Горит – и не сгорает. Я, конечно, стал его тушить. Чтобы не было пожара. Моя Циппора, когда узнала, – ей стало плохо с сердцем. Она даже кушала без всякого удовольствия. Как я голыми руками тушил этот куст? Что я – пожарник?
– А Циппора – это кто? – спросила оторопевшая Катя. – И почему куст горел?
– Циппора – это моя жена, – грустно ответил старик. – А куст не мог не гореть. Потому что там был Бог.
– И что он там делал? – удивилась девочка.
– А, сидел и говорил. И знаешь, что Он мне сказал? Я – Бог отцов твоих, Бог Авраама, Исаака и Иакова. Иди, говорит, в Египет и выведи оттуда народ Мой.
– Это кого же? Какой такой народ?
– Еврейский, – вздохнул пророк. – Мало того, что я должен его вывести, его еще нужно и ввести. В Землю Обетованную.
– В Израиль! – догадалась Катя. – У меня там куча друзей!
– Да, детей Израиля нужно отвести в Хадаад.
Геракл никогда не слышала о такой стране.
– А где этот Хадаад? – спросила она.
– Да не Хадаад, а Хадаад, – с досадой объяснил пророк. – Ха-да-ад!
– А, Ханаан, – наконец поняла девочка. – Извиняюсь, дедушка пророк, у вас дефект речи, сразу и не разберешь…
– Дефект!.. Это дасморк. Хронический. С детства. Так я и говорю: «Господи, откуда взять силы для такой большой работы? Я бедный еврей, к тому же старый и больной. И что я скажу фараону? Или я похож на пророка?». А Он мне: «Ничего не бойся. Я буду с тобой». И дал вот это, – старик потряс в воздухе своим посохом.
– Фараона бить, – понимающе кивнула Катя.
– Мне обещали, что он и так согласится, – с глубоким сомнением произнес пророк. – Надо только кинуть это на землю… – дед брезгливо бросил посох, и Геракл проворно отпрыгнула в сторону. Под ногами извивалась длинная толстая змея. Она высунула раздвоенное жало и злобно зашипела.
– Уберите это! – взвизгнула девочка.
Старик наклонился и двумя пальцами приподнял змею за хвост. Она тут же снова стала посохом.
– Я тоже сначала боялся, – признался пророк. – А потом… Ко всему привыкаешь… Даже к руке.
– Это тоже от Бога? – с трепетом спросила Катя.
– От Него, – старик пожал плечами. – И эти вечные проблемы с водой…
– Пустыня, – философски заметила Геракл, озирая каменистые холмы.
– Дело не в климате. Он сказал: «Возьми воды из реки и вылей ее. Вода превратится в кровь». Циппора чуть в обморок не упала, когда я сделал это чудо. Может, и фараон поверит? А может, и нет. Он такой представительный мужчина, а я так говорю… Вот я и говорю: «Господи! Ты же видишь, у меня дасморк… Как я буду выступать перед людями? Выбери кого-нибудь другого!». Бог очень сильно рассердился. Куст та-ак горел! Я уже думал, что Циппора не дождется меня к обеду… Но Господь милостив. Он сказал: «Брат твой Аарон может говорить очень хорошо. Он выйдет к народу и будет говорить вместо тебя. Ты должен только сказать ему, ЧТО он должен говорить». Или я знаю? Но меня обещали научить…
– А ваш брат в Египте живет? А это старший брат или младший?
– Какое это теперь имеет значение? – тяжело вздохнул пророк. – Брата я видел два раза в жизни. Он, действительно, говорит неплохо, но мы с ним практически не общались. Судьба разбросала нас в совершенно разные стороны, – старик хлюпнул носом, достал из-под плаща носовой платок размером с детскую пеленку и громко высморкался. На белой ткани ярко выделялась вышивка.
– Ну где же, где я могла ее видеть? – мучительно вспоминала Геракл.
Посох грохнулся на землю и немедленно превратился в змею. Пророк торопливо запихал платок обратно и подхватил гада за хвост.
– Вот, – пожаловался он, – все время превращается. Или я должен за ним следить? Да, о брате. И бедная мама, покойница. Сестра, слава Богу, живая. Я только не знаю, как она перенесет исход в Ханаан. Уже немолодая женщина, ноги больные… И как это – бросить дом, добро, которое наживала всю жизнь? И захотят ли уехать дети? Кому нужна такая старость… С места на место, как какие-нибудь кочевники?