Прямо на нее летел на колеснице египтянин. Он злорадно скалился, выставляя вперед острие копья.
–…мерзкая девчонка! Еврейское отродье! – долетели до Геракла его слова.
– Сам дурак! – Катя со злостью заколотила палкой по прозрачной стене.
– Так я не понял? – раздался из-за ее спины простуженный голос пророка. – Или ты уже ударила посохом?
Геракл обернулась. Моисей по-прежнему лежал там, где она его оставила.
– Не переживайте, дедушка. Ударила. Но это не помогает. Лучше их испугать змеей.
Она решительно обернулась в сторону моря, целясь палкой в наглого египтянина. И замерла.
Перед Катей плескались бирюзовые волны. Когда они сомкнулись – никто не заметил. На поверхности воды что-то блеснуло. И прибой выбросил на берег копье с блестящим наконечником.
Глава 9. Битва в пути
Кочевая жизнь продолжалась. Вместе с евреями бродила Катя по пустыне, страдала от жары и пыли и с благодарностью вспоминала тренера, который научил ее переносить большие физические нагрузки. Каждое утро Геракл старательно делала зарядку. Она даже набрала походную секцию каратэ. Но настроение все равно было неважным.
– Я тут только время теряю, – жаловалась она Моисею. – А бедный Спиноза, наверное, до сих пор в Египте сидит, выбраться не может. Отправьте меня обратно. Что вам стоит, вы же пророк… Попросите своего Бога…
– А, – сморкался в пеленку Моисей, – Господу больше нечего делать. Ты же видишь, как Он занят. Для Него главное – довести народ Свой до Земли Обетованной. Мне даже неудобно обращаться к Нему с мелкими проблемами. Или ты не можешь подождать еще немножко? Никуда твой Спиноза не денется.
– Когда же будет этот Ханаан? – с нетерпением вглядывалась в горизонт Катя. Но ничего не видела, кроме каменистых холмов.
– Доченька, оставь брата в покое, – укоряла ее тетушка Мириам. – Он так устает, так устает… Каждый день творить чудеса в его возрасте, подумай, это легко? Или ты одна недовольная?
Недовольных, действительно, было много. Пока все шло хорошо, о Моисее никто не вспоминал. Но стоило случиться какой-нибудь заминке – претензиям и жалобам не было конца. Кончились запасы питьевой воды. Поднялся скандал. Кто виноват? Пророк виноват. А когда Калев нашел колодец, Моисея обвинили в том, что вода в нем мутная и затхлая. Спасибо Мириам. Старушка порылась в своих узлах, отыскала какой-то мешочек и вытащила из него душистую травку. Моисей бросил букетик в колодец, и вода стала прозрачной и вкусной. В другой раз, когда все изнемогали от жажды, пророк нашел среди скал источник и расчистил его от камней. Но кто об этом помнил?
Девочке было обидно за старика. Она считала, что с ним обходятся несправедливо. И когда кончились все съестные припасы, Катя сказала Аарону, что ее бабушка в деревне, когда нечего есть, всегда режет курицу.
– Курочка! – мечтательно вздохнул Аарон. – Но здесь не водятся курицы… А барашка резать жалко. Господь пожелал, чтоб мы ушли из Египта, так пусть и заботится о пропитании. Ты слышишь, Моше, – обернулся он к брату, – люди хотят кушать.
– О Господи! – взмолился пророк. – Как хорошо я жил в земле Мидиамской! Или у меня болела голова за такую ораву? Господи, ну чем я должен их кормить?
Он затравленно огляделся по сторонам и вдруг увидел, как с запада, от Тростникового моря, приближаются огромные стаи перепелов. Птицы с трудом взмахивали крыльями и летели так низко, что их можно было ловить голыми руками.
– Слава Тебе, Боже! – поблагодарил пророк и обратился к евреям: – Ну что же вы ждете? Или я сам должен их хватать?
… – Это вам, конечно, не курочка, – Аарон доглодал последнюю косточку. – И без хлеба, я вам скажу, мясо совершенно безвкусно.
Геракл раздраженно посмотрела на Аарона. Очень хитрый старикашка, она заметила это еще в Египте. Вылитая Буланова, если б не борода и еврейский акцент. Танька тоже всегда подлизывается то к Карге, то к девчонкам – как ей выгодно.
– Да пожалей Моше, – одернула Аарона Мириам. – Дай ему хотя бы отдохнуть. Или тебе этого мало? – она показала на груду ощипанной и зажаренной птицы.
– Я-то его жалею, – возразил брат. – Но что скажет народ? И что, по-твоему, я должен говорить людям? Что пророк устал? Спасибо, конечно, что есть ужин, но чем мы будем питаться за завтраком?
– Господи! – не выдержала Геракл. – Ну дай ему что-нибудь на завтрак!
Каково же было Катино удивление, когда она вышла утром на зарядку. Невзрачные кустики, окружавшие место ночлега, за ночь сплошь покрылись мелкими белыми зернышками.
– На волчьи ягоды не похоже, – вспомнила девочка картинку из учебника ботаники. – Может, попробовать? – Геракл осторожно положила на язык белую крупинку и разжевала ее. – Манная каша! И с сахаром! Эй, евреи, вставайте! Тут манную кашу Бог послал!