Упомянутым здесь американцем, вероятно, был Чайлдс, который разделял позицию Хаскелла «чем больше, тем лучше» по отношению к шпионской деятельности. В письме из Казани от 6 ноября 1921 года он сослался на беседу, которую имел с представителем правительства, который заверил его, что среди сотрудников нет агентов ЧК. Чайлдс поспешил проинформировать этого чиновника, что «нам нечего скрывать, и поэтому присутствие таких агентов было для нас безразлично».
Однако вряд ли это было вопросом безразличия к «буржуазному элементу» среди персонала, который подвергался такому же пристальному вниманию, как и американцы. Судя по записи в дневнике в конце сентября 1921 года, Чайлдс не понимал последствий этого. Одна из сотрудниц АРА пришла к нему в страхе, сказав, что офис заполнен агентами ЧК и что она беспокоится за свое будущее и будущее своих коллег, если их защитник из АРА уйдет всего через несколько месяцев, как утверждали текущие слухи. Ответ Чайлдса был не совсем по существу:
Насколько я мог, я попытался успокоить ее опасения, а также счел этот случай отличным для выражения моего полного безразличия к слежке за Чекой. Поскольку нам нечего скрывать о нашей работе, сказал я, мы приветствовали привлечение в нашу организацию такого количества агентов, какое пожелала Чрезвычайная комиссия. Я представлял это как очень желательное действие, поскольку ничто так быстро не завоевало бы нам доверие правительства, как присутствие среди нас таких секретных агентов.
Это имеет смысл с точки зрения американского члена АРА, но это игнорирует шаткое положение тех сотрудников, чья верная служба АРА — какой бы «невинной» ни была признана эта организация — ни в коем случае не была невинной в глазах чекистов, ищущих предлоги, чтобы арестовать еще больше классовых врагов. Тот факт, что Чайлдс, по-видимому, не обращал внимания на подобные соображения до конца, становится еще более любопытным из-за того факта, что по пути он женился на русской женщине, которая работала на АРА в Петрограде.
Отправной точкой бесчувственности Чайлдса стало то, что он не знал чекистов в своем собственном офисе, начиная с его собственного переводчика. Десятилетия спустя, в своих различных мемуарах, он попытался компенсировать то, что, как он понял, было его полным незнанием масштабов деятельности ЧК. Это было явление, типичное для сталинского периода, когда люди проецировали черты Высокого сталинизма обратно на правление Ленина. И для такого бывшего сторонника большевиков, как Чайлдс, было типично броситься в противоположную крайность и приписать ленинской ЧК почти сверхъестественные способности:
Наша организация русских сотрудников кишела шпионами и осведомителями. Каждый клочок бумаги, который был подшит, тайно читался советскими агентами, и даже наши самые секретные отчеты каким-то таинственным образом подвергались их тщательному изучению. Те из наших сотрудников, которые не были специально подобранными советскими агентами и которые вступали с нами в тесный контакт, периодически вызывались к советским властям для допроса относительно нашей деятельности. В этом, однако, редко возникала необходимость, поскольку те из наших российских сотрудников, которые занимали наиболее близкие к нам должности и пользовались наибольшим доверием, были тщательно отобранными советскими агентами.
Существенно иная картина вырисовывается из собственных отчетов ЧК, где АРА изображается, по словам одного внутреннего документа, как «очень важный нервный центр шпионской деятельности», хотя здесь, конечно, имеется в виду разновидность империалистической и белогвардейской. Весной 1922 года в Самаре ЧК провела двухнедельные курсы для своих агентов под названием «Руководство борьбой с враждебной деятельностью АРА». Резолюции ЧК зимой 1921-22 годов призывали к бдительности в отношении АРА, персонал которой, как утверждалось, состоял в основном из бывших белых офицеров, полицейских чиновников, аристократов, интеллигенции и священников — что, несмотря на всю стоящую за этим паранойю, является более точным описанием персонала АРА, чем почти идеальная коллекция советских шпионов и информаторов, которую Чайлдс позже вообразил себе .