Она взглянула на меня с непередаваемым выражением, потом вновь обвила меня руками и прижалась.
— Я хочу чувствовать себя женщиной, Майк. И мне наплевать, что вы там болтаете. Вы мне нужны целиком. Вы сильный, и хотя вы не красавец, но наверняка внутри вас дьявол, делающий все таким желанным, а может и грубым, но я уверена — вы можете быть ласковым, когда захотите.
Мои руки соскользнули на талию, потом на бедра и я внезапно отпустил ее, почувствовав, что руки мои дрожат. Обернувшись, я потянулся за бутылкой и бокалом, и пока я наливал себе, щелкнул выключатель и комната погрузилась в полумрак.
Мата щекочуще произнесла за моей спиной:
— Майк, вы никогда не говорили мне, красивая я или просто хорошенькая?
Я повернулся, собираясь сказать, что она самая прекрасная женщина, какую я видел в мире, но она что-то сделала со своим пояском и распахнула платье, которое соскользнуло с одного плеча, и она застыла обнаженная, как древняя богиня, держа руку на лямке — и слова застряла у меня в глотке.
Свет совсем погас и я постаралась побыстрее допить виски, потому что, хотя я ничего и не видел, но по шороху ткани я понял, что Мата избавилась от последней преграды, что скорее ощутить себя женщиной. И она ужу трепетала в моих руках, невидимая, обнаженная и сгорающая от желания. И мы упали, охваченные небывалой страстью, сгорая от нее и обретая в ней невиданную силу, превратившую все вокруг в волшебную сказку.
Когда мы пришли в себя, я понял, что эта мечта, теплая, мягкая, лежащая во тьме со мной и жарко дышащая, принадлежит мне и будет принадлежать и в другие вечера, полные грядущего неописуемого наслаждения, такого же, как только что нами испытанного.
Она была прекрасна до безумия, и также хороша в постели. И она не выходила у меня из головы, пока я ехал домой.
Глава 6
Поднявшись в четверть одиннадцатого, я оделся и принялся готовит завтрак. Это занятие прервал телефонный звонок и телефонистка сообщила, что меня вызывает Майями. Для меня было наслаждением услышать хрипловатый голос Вельды.
— Майк, это ты?
— Привет, малышка, как дела?
— Хорошо, по крайней мере в большей части. Наш парень смылся на самолете, но все его имущество осталось. Сейчас страховая компания проводит инвентаризацию.
— Отлично! Значит нам кое-что перепадет?
— Безусловно, — засмеялась она. — Он же отдал распоряжения. Ты скучаешь по мне?
Я ощутил неловкость, но попытался, чтобы мой голос прозвучал искренне.
— Есть немного...
— Я не имею в виду, как делового партнера.
— Так я и понял, милочка.
— Ну тогда можешь радоваться. Выезжаю сегодня поездом после полудня.
Я нервно забарабанил по столу. Мне не хотелось, чтобы она возвращалась так быстро. Я и так был повязан со всех сторон.
— Может быть останешься? — предложил я ей. — Проследи за этим парнем.
Мы все же должны показать, что честно зарабатываем деньги от страховой компании, а в этом случае они будут доверять нам еще больше в будущем.
Ведь может получиться, что его имущества не хватит, чтобы расплатиться с компанией.
— Но, Майк, полиция Майями сделает все возможное и без нас.
— А куда он направился?
— На Кубу, а там они потеряли его след.
— О'кей. Свяжись с Кубой и поищи его там. Если через неделю ничего нового не выяснится, возвратишься домой.
Вельда умолкла на миг, а потом спросила:
— Майк, у тебя что-то случилось?
— С чего ты взяла?
— Мне так кажется, потому что ты стараешься задержать меня подальше от офиса... и от себя.
— Подожди! — оборвал я ее. — Если бы что-нибудь случилось, я бы тебя предупредил. Я только что встал и еще сонный. Будь хорошей девочкой и проследи за парнем, ладно?
— Договорились. Ты все еще любишь меня?
— А ты сомневаешься?
Вельда усмехнулась и повесила трубку: она поняла. Женщины всегда понимают такие вещи.
Я покончил с завтраком, докурил сигарету и включил горячую воду. Пока я брился, радиокомментатор заявил, что Генеральный прокурор добился новых успехов в борьбе с организованной преступностью в городе. За прошедшую ночь несколько проведенных облав позволили выявить около двадцати пяти человек, занимавшихся противозаконной деятельностью. Комментатор не стал вдаваться в подробности, а просто сказал, что полиция рассчитывает раскрыть боссов мафии в ближайшее время.
Закончив бритье, я открыл дверь и вытащил из ящика газеты, чтобы ознакомиться с последними новостями. На первой странице красовалась фотография арестованных, окруженных нашими замечательными полицейскими, а на развороте были фотографии мест, где букмекеры собирали с желающих поиграть с фортуной.
В статье упоминалось имя Эда Тенна и говорилось, что его адвокаты готовы защищать невинно осужденных, в то же время свидетели что-то мямлили, вероятно опасаясь опознать букмекеров. В конце статьи было написано, что Луи Гриндл со своими молодчиками собирается разоблачить его.
Пробежав глазами заголовки, я сложил газеты и бросил в кресло.
Остальное я намеревался прочесть позже. Опустившись этажом ниже, я позвонил в дверь квартиры и стал дожидаться, сняв шляпу. Наконец, дверь отворилась и на пороге возникла няня.
— Доброе утро, мистер Хаммер, входите.
— Я на минутку, узнать как малыш.
— Очень смышленый парнишка. Только пытался узнать, кто прячется в приемнике.
Я зашел за ней в комнату и действительно обнаружил, что малыш тащит приемник за шнур, и уже подтащил его к краю стола. Я вовремя успел подхватить его. Мальчишка мгновенно узнал меня. Он довольно улыбнулся и сразу же его ручки очутились у меня за пазухой, и он недовольно замотал ножками, когда я вытащил их обратно.
— Многое успел сломать? — осведомился я.
— Мы этого не считаем, — ответила няня. — На самом деле, он не такой уж озорной ребенок.
Развернув мальчишку к свету, я внимательно осмотрел его.
— Кажется, он как-то изменился.
— Я его подстригла. А вы ему нравитесь, — улыбнулась она.
— Ему всего хватает? Может, что принести?
— Нет, как-нибудь обойдемся.
— О'кей. Если что понадобится, сразу скажите, — я нагнулся и отставил малыша в сторону, так как он пытался забраться мне на ноги. Он вопил и полз за мной, но я отнес его назад и быстро выскочил за дверь. Все равно, он выглядел беззащитным. Надо будет побольше побыть с ним, прежде чем отдавать в сиротский приют.
На улицах уже было полно народу. Наступил обеденный перерыв, когда я, наконец, вошел в Управлении полиции. Дежурный доложил, что Пат у себя в кабинете и просил меня сразу же пройти к нему. Навстречу мне попались несколько репортеров, которые что-то писали даже на ходу. Пат сидел на краю стола и листал толстую папку.
Когда я закрыл за собой дверь, он оглянулся и сказал:
— Привет, Майк.
— Сообщал газетчикам новости?
— Сегодня мы герои, а завтра нас опять смешают с дерьмом.
— Да, генеральному повезло... Так вы узнали, как передавались от вас сведения или нет.
Пат неохотно повернулся.
— Нет... Этот полицейский ничего не говорит, так что придется искать самим.
— А как он попался?
— Он уже давно этим занимается. Потерял бдительность, часто рисковал, вот они его и застукали.
— Он признался?
— Нет, но его поведение изменилось. Вероятно, сейчас он негодует, что его вовлекли в такую грязную историю.
— Сейчас хоть есть о чем почитать в газетах. Наверняка репортеры напишут, что теперь Генеральный перевернет вверх дном всю полицию.
— Он ни черта об этом не знает. И вы тоже не болтайте. Я сам займусь этим делом. Если этот полицейский действительно виновен, то нет смысла беспокоить других. А в этом пока еще не уверены.
Он засунул папку в шкаф и уселся за стол. Рот и глаза Пата были окружены сетью морщинок: усталость давала о себе знать.