А потом был суд и принудительное лечение в психиатрической клинике Аркхем. Скорбное место. Как особо буйному пациенту мне кололи ударные дозы аменазина, связывали смирительной рубашкой… и то и другое помогало мало… иные нейролептики и транквилизаторы тоже не годились. Распад личности был слишком стремительным. Я специально притворялся, перед камерой – они стояли в каждой палате, чтобы калечить незадачливых санитаров, ведь это приносило мне удовольствие.
Однажды, во время одного из приступов агрессии, когда даже самые крепкие доктора, не решались приблизиться, всё вдруг прояснилось. Я затих. Картина стала ясной. Ни страха, ни сомнений. Пу-сто-та… Бездна… Я подошёл к узкому, окну, закрытому решёткой, увидев в отражении свой лицо – осунувшееся, бледное, с тёмными кругами под глазами... Ещё свежие шрамы на щеках… они не зажили так, как следовало… всё это уродство, так похоже на маску, что смотрит на меня издеваясь… не хватает, лишь одного штриха!
- Я – никто, я – ноль… в таро есть такая карта… Шут… Джокер… О, да! Я буду теперь улыбаться вечно! И вас заставлю…
- Что с тобой? – забеспокоилась Линн, включив тусклый ночник, а я упал обратно на подушки, загородившись рукой от света, раздумывая, остаться ли на ночь или как можно быстрее убраться – «Нужно валить отсюда, пусть тебя ломает, словно гребанного наркомана, вдали от любопытных взглядов. Переживу, как-нибудь…».
- Всё нормально – соврал, заносчиво фыркнув, а она, доверчиво прижалась ко мне, натянув одеяло на плечи – Почему я тебе не верю? – девушка видела, как лихорадочно заблестели у меня глаза.
- Мне то откуда знать? Это уже твои проблемы…
(Линн Сандерс)
Он просто собрался и ушёл в темноту. Ни колких фраз, ни взглядов. Всё. Дверь захлопнулась, оставил меня в одиночестве. Потребовалось несколько минут, чтобы придти в себя. Это как пощёчина.
«Мои проблемы!? Поиграл, значит, и выбросил?»
Запоздало до меня дошло:
- Господи, я точно дура! Просто искалеченная, разочарованная душа имеет свойство срастаться криво, и результатом этого процесса стал Джокер – ругала себя – Нельзя, нельзя было его отпускать!
Наспех одевшись, я спустилась вниз, к парковке, но охрана сообщила, что мотоциклист давно уехал.
- Чёрт!!! – разозлившись, топнула ногой.
Выудив телефон из кармана толстовки, я набрала номер такси. За ним... Я не представляла где искать Джея. Каким образом? Всё равно, что иголку в стоге сена. Это же Нью-Йорк! Сотни людей и тысячи лиц…
- Мисс! Останьтесь дома! – окликнул меня Юджин, когда я пулей неслась через первый этаж, к выходу, туда, где услужливо ожидала машина такси.
- Спасибо, но я не могу! Срочные дела! – я притормозила у самых дверей.
- Мне кажется он хороший парень, только сильно запутался – скрипучий голос консьержа был таким участливым. Хотелось верить в его слова, хотя это и было очень трудно. Я кивнула, слабо улыбнувшись.
- Ещё раз спасибо…
Юджин, сев на стул, переключил старенький телевизор, попав на ночные новости.
« – Ещё раз, предупреждаем, будьте осторожны!!! На Манхеттене и его окраинах орудует маньяк, называющий себя Чили. Пока личность убийцы не установлена, но известно, что он нападает на одиноких прохожих, преимущественно на женщин…»
- Город поехал крышей, с появлением этого Джокера… повылазила всякая шушера – скривился старик – Пожалуй, стоит позвонить старому другу…
*What is done out of love always takes place beyond good and evil – Что делается из любви, всегда происходит по ту сторону добра и зла.
*Воровать, так миллиард – переделанная Джокером поговорка: «Полюбить — так королеву, воровать — так миллион!»
====== 12. ======
(Линн Сандерс)
С приходом ночи, большие города не замирают. Наоборот. Всё становиться ярче и живее. Неоновые вывески, праздные люди, огни проезжающих мимо автомобилей. У ночи свой особый привкус, для меня – имбиря и рома. Где-то играет латинская музыка, шумит ветер… И я, посреди всей этой пестроты, в самом центре Манхеттена, на Бродвее. Это – самая широкая улица, идущая через весь остров, и далее, до Олбани… Пар изо рта. Воздух остыл, но это не останавливает меня, оглядываюсь, в поисках высокой сутуловатой фигуры на чёрном байке – не нахожу. Но складывается неприятное ощущение, будто следом кто-то идёт, смотрит жадно, не отрывая взгляда. Но никого нет. Вот только люди как тени, спешат мимо, по своим делам. Для них, растрепанная, как воробей девушка, в бежевой толстовке и синих джинсах, такая же безликая тень. Они смеются, о чём-то беседуют, а у меня сердце замирает, лишь оттого, что мне кажется, что слышу его голос…
«Почему я приехала именно сюда? Тут же так многолюдно!» – понимаю, что если вы хотите исчезнуть, то вам непременно стоит затеряться в толпе – «Бродвей вполне подойдёт. Точно! Тут Джокера не станут искать!» – рискуя попасть под колёса, перебегаю оживлённую улицу, заметив на противоположной стороне похожий мотоцикл, у дорогого бара, но это вновь, лишь мираж…
«Не тешь себя пустыми надеждами, это не он…Я вызвала те воспоминания, от которых он пытался отгородиться и сбежать, мне и расхлёбывать!» – решаю, сделав пару шагов в направлении пятой авеню, к центральному парку – «А если найдёшь его, то, что скажешь? Не подумала?» – с укором напомнило второе я – «Нельзя его оправдывать…но это случится неизбежно…»
В парке было тихо. Даже фонари, казалось, светили тускло. Пахло дождём. Асфальтированные дорожки заглушили мои шаги, ни души.
Я даже испугаться не успела, только сообразила, что падаю вниз, на колени. Перед глазами всё поплыло, как в тумане. Удар по голове, был рассчитан сильным, чтобы вырубить меня с первого раза, но прошёл по касательной, вдоль виска, ощутимо задев щёку.
- Какого!? – поморщилась я, дотронувшись до ушибленного места, кровь мгновенно окрасила мою руку в пунцовый.
- Вёрткая шлюха! – рыкнул кто-то, издав хрипящий звук, будто говорившего резко снесли с ног. Я пригляделась, поодаль, в темноте боролись две крепкие фигуры. В одной, я без труда узнала Бэтмена, вторая же, была мне не знакома – огромная, серая с пылающими глазами, словно два болотных огня. Это как фобия, забытая в детстве…
«Бежать!» – но от страха, ноги стали ватными. Мне стоило огромных усилий принять вертикальное положение и отступить назад, ведь дерущихся вынесло в мою сторону.
- Я разберусь с ним и вернусь к тебе красотка! – оскалился противник Тёмного рыцаря, окинув меня плотоядным взглядом, от которого замерло сердце и провалилось в пятки – Не даром меня называют Чили!
«Он отвратителен! Откуда он взялся?»
Удар, бросок... видимо Чили недооценил Бэтмена в поединке, оказавшись слишком предсказуемым для Человека – летучей мыши, после выходок Джокера, и теперь был прикручен, прочный тросом, по рукам и ногам, к столбу уличного освещения.
Происходящее вновь крутнулось перед глазами, подавив, подступившую к горлу тошноту, и сглотнув, я рухнула к ногам спасителя, в беспамятстве.
(Джокер)
Ледяная стена из образов и отвратительных смеющихся шутовских масок, что я выстраивал все эти годы, вокруг прошлого, готова была рухнуть. Разбежавшись кругами, по мутной воде сознания, что-то вернулось из небытия… но я никогда не стану прежним, так же как и мир вокруг меня, уж слишком много пугающих метаморфоз произошло… моя память, как ящик Пандоры… Прижавшись спиной, к старой кирпичной стене, какого-то заводского здания, в тёмном закоулке, я закрыл глаза, я задыхался, будто в груди зияла кровоточащая рана…
Пустота медленно возвращалась, заполняя пространство и время, но от чего-то, я больше не хотел этого. Я сопротивлялся, как и сотни раз ранее, цепляясь за призрачное чувство к Линн Сандерс, но земля стремительно уходила из под ног. Вырваться невозможно… Я же говорил...
«Наваждение… оно скоро пройдёт, и все эти уродцы в моей голове исчезнут… не боюсь, я никогда не боялся…я просто действительно сошёл с ума… Да!» – безудержный, ликующий смех пробился из глубин моего нутра, заставляя тело изогнуться от безумного хохота. Ибо, от осознания этого факта, мне стало чрезвычайно весело, кулаки сжались сами собой – «А говорят ещё, что сумасшедшие себя таковыми не считают! Бред! Я не могу бороться с собой вечно…»: