— Лида, — спросил Костя, — где ты нашла галстук?
Лида покосилась на него голубым глазом.
— Знаешь, он на кусте висел около поляны. Смотрю, что это за цветок такой огромный расцвел на кусте, а это — галстук!
— Я, наверно, сам его снял и на куст повесил, — засмеялся Костя, — когда мы мячик гоняли, а потом забыл.
Он оглянулся на Митю. Лицо у Мити было самое издевательское: он не одобрял разговоров с девочками. «Сейчас что-нибудь такое скажет… Нет, пусть лучше не говорит». Костя сделал шаг назад. Разговор с Лидой был окончен.
Ребята шагали по белой дорожке, посматривая на легкие влажные облака, на маленькие деревца, которыми была обсажена дорога. Под каждым деревцем — круглая, как клубочек, аккуратная тень. Дерево — тень, дерево — тень.
— Ой! — крикнул вдруг Костя. В его голую ногу ткнулось что-то колючее. Он обернулся. Сзади, насмешливо сузив глаза и растянув рот, Митя вертел в пальцах Костиного соснового человечка. Костя бросился на него:
— Отдай, не ты нашел!
— Что тут делается? — обернулась Тамара Васильевна. — Перестаньте сейчас же, а то вернетесь домой, пока недалеко ушли!
Пришлось перестать. Но Костя не мог успокоиться, его всю дорогу точило и заедало, что вот он нашел такую редкостную ветку, а Митька взял. И не отдаст. Потеряет, а не отдаст. И ведь не нужна она ему! Для Кости — это человечек, а для Мити — просто ветка. Костя любит сам с собой играть в разные воображаемые вещи. Ну, например, это не Костя идет по дороге с пионерским отрядом, а Павел Корчагин шагает с отрядом красногвардейцев! Или что-нибудь в этом роде. А Митя смеется над этим и называет Костю Дон-Кихотом. Так зачем же ему ветка?
Ребята подошли к автобусной остановке. Тамара Васильевна отправилась посмотреть расписание. И тут Костя опять почувствовал укол в ногу и услышал насмешливый Митин голос:
— Голы ноги не казать, голы ноги не казать!
Костя резко повернулся, сжав кулаки:
— Жулик ты! Своровал мою ветку!
— А ты Лидкин угодник! — звонко и отчетливо ответил Митька.
Костя задохнулся, ему стало жарко. Нет, этого простить нельзя! Кончена дружба!
В автобусе он всю дорогу мучился. Посмотрит на Митю: «Кончена дружба! Неужели так уж совсем кончена?» Посмотрит на Лиду: «Нет, этого простить нельзя! Кончена!» Но когда ребята вышли из автобуса, Костя забыл про все — про ссору, про Лиду, про Митю. На перекрестке двух дорог, блестя на солнце свежей краской, стоял полосатый столб. Полоски были косые, зеленые и красные.
— Пограничный столб! — закричали ребята и бросились к нему.
— Значит, мы на самой границе?
— Не на самой! — улыбнулся проходящий мимо военный. — За этим столбом пограничная зона… Но граница, конечно, недалеко.
Граница близко! Граница нашей Советской земли! Конечно, хорошо бы постоять на самой границе, на самой черте, и посмотреть на другое государство. Как оно выглядит? Но нет, нельзя. Все равно не пустят. Говорят, там есть такая полоса земли, — Костя ее в кино видел, — она распахана, на ней все следы видны, по этим следам нарушителей ловят. А пустишь такую ораву — наследят так, что потом никакая собака не разберется!
Но все равно здорово! Граница рядом. И сейчас ребята вступят на территорию Брестской крепости!
5. В КРЕПОСТИ
Ребята шли по берегу реки. Громадные ветлы с сероватой густой листвой наклонили над ней могучие, в крупных бороздах черные стволы. Под деревьями ютились маленькие фигурки рыболовов. Розовыми, синими пятнышками мелькали их рубашки. Как тихо, как мирно!
— Это река Мухавец, — сказала Тамара Васильевна. — Говорят, вода в Мухавце во время сражения была красная от крови.
Ребята остановились, глядя на воду. Она текла зеленая, коричневая, голубая…
Костя жадно, со страхом и ожиданием вглядывался во все кругом: ну где же, где же то, что оставила после себя война? Зайдя за одно большое дерево, которое, как тучей, заслонило реку своей листвой, ребята увидели разрушенное здание. Оно стояло на крутом песчаном берегу. Река, разделившись на два рукава, обтекала этот песчаный выступ с обеих сторон. Кирпичи этого здания были странного цвета: ярко- и темно-вишневого. Здание было необычайно красиво какой-то мрачной и скорбной красотой.
Оконные проемы с вырванными краями, сквозь которые светилось небо, стены, изрытые пулями, трава, свисающая сверху, оттуда, где раньше была крыша, — вот они, следы войны. Все здесь грохотало, горело, стены шатались и падали. Костя посмотрел на воду — она была красно-коричневая… Только через минуту сообразил он, что это отражаются в воде вишнево-красные кирпичи.